— А ты заметил такого тощего волосатого с длинным носом? — спросила Хелен. — Когда я была маленькой, я его то и дело видела во сне. Это после того, как я испугалась маминой горжетки из лисы.
— Вы что хотите сказать? — удивился Дэвид. — Что они появились только потому, что мы их боялись? И были там? — А когда мы ушли из Элидора, они исчезли? — спросила Хелен.
— Да, я так думаю, — сказал Роланд.
— Хотелось бы надеяться, — проговорил Николас. — Только мы, верно, этого никогда не узнаем.
— Что же нам делать с Сокровищами? — спросил Дэвид. — Поищем для них тайник?
— Лучше не будем, — ответил Роланд. — Надо, чтобы они всегда были при нас, а не то как узнать, что все в порядке?
— Показать бы маме не две палочки, а настоящий меч, тогда ее легче было бы уговорить, — сказал Дэвид.
— А вы заметили? — спросил Роланд. — Когда Сокровища держишь в руках, на ощупь они такие же, как были. Они только на вид другие.
— Ну, не знаю, — сказал Николас. — У вас иное дело, а камень — он камень и есть, когда таскаешь его на себе.
В конце недели Роланд решил отправиться за Сокровищами. По пятницам у них была физкультура, и он возвращался домой с рюкзаком, в котором лежал спортивный костюм, куда легко можно было спрятать камень и чашку. Доставить два других Сокровища трудности не представляло.
Принести Сокровища выпало Роланду, так как он один ездил в школу на электричке. Сойдет на станции у их старого дома, заберет Сокровища и следующим поездом вернется домой.
Странно было идти от платформы с обычной толпой, школьниками, а также дельцами. Пожилые и обеспеченные, они-то могли выйти из своих контор в половине четвертого, спуститься по лестнице и увидеть вдали свет за цветными стеклами их парадной двери, а не пустые окна и вывеску "Продается" за живой изгородью.
Когда Роланд поднял щеколду на калитке, он понял, какой большой кусок его жизни остался здесь, в старом доме. Неповторимые звуки: скрип этой калитки, шорох его шагов по этой дорожке. Куда бы он ни уехал, ему не удастся взять их с собой. Дом уже как-то изменился, хотя прошла всего неделя. Роландом овладела какая-то неловкость, почти смущение, оттого, что он здесь; когда он подошел к двери, ощущение это настолько усилилось, что по шее у него пошли мурашки, а ладони онемели. Ощущение это было похоже на страх, но Роланд не боялся. Он вставил ключ в замочную скважину — вдруг дверь перед ним распахнулась.
В сумрачной затененной передней стоял мужчина.
