Я отвернулась от него и пошла вперед, он не стал меня задерживать. Его внезапные слова остановили меня на мгновение.
— И ты просто так сбежишь?
— Не вижу смысла продолжать нашу… хм… беседу, — ответила я безразлично. По крайней мере, мне так казалось. — Вы мне не нужны!
Не знаю, зачем добавила эти слова. Может быть, мне захотелось обозлить его еще больше? Я была уверена, что он разозлился, но не стала останавливаться, оборачиваться, чтобы выяснить это. Нет, я просто быстрым шагом направилась в сторону общежития.
И пусть Дмитрий Вайтман катится ко всем чертям на все четыре стороны!
Я была уверена, что мне больше не придется даже случайно столкнуться с ним на улице. Этого не допустит ни он, ни я.
В общаге подруги, конечно же, устроили мне настоящий допрос с пристрастиями. Я представляла себе нечто подобное, но реальность все же превзошла все мои ожидания!
Первой ко мне подлетела, как и следовало ожидать, Дашка. Она, едва впорхнула в комнату, отбросила сумку в сторону и села на кровать.
— Ну! Рассказывай!
По чести сказать, я сразу решила сказаться непонимающей, о чем она толкует. Немного потрепать любопытной подружке нервы. Я посмотрела на нее удивленно.
— О чем ты? — невинно спросила я у нее.
Дашка чуть не задохнулась от возмущения.
— Как это — о чем?! Как это — о чем?! — она даже подскочила на кровати — О Дмитрии Вайтмане, о чем же еще мне тебя расспрашивать?!
Ну, конечно, о чем же еще? Я подавила тяжелый вздох.
— А что я должна рассказать о нем такого, чего ты не знаешь? — спросила я ее напрямик — Все и сама можешь прочесть в журналах…
— О-очень смешно!! — протянула Дашка и скривила губы — А если серьезно?
Дашка смотрела на меня слишком настойчиво. Наверное, если бы я не знала эту ее уловку, словно говорящую «я все равно добьюсь своего», то мгновенно подчинилась бы ей и все выложила, как на тарелочке, да еще и рассортировала бы и украсила голубой каемочкой. Но Дашку я знала достаточно хорошо, чтобы не попасться на ее удочку — этот цепкий взгляд проницательных карих глаз.
Я, конечно, понимала, что она все равно любыми способами — мыслимыми и немыслимыми — рано или поздно выведает все, что ей нужно (всегда так было), но решила отдалить этот момент.
А Дашка наседала уже не по-детски. Она даже села на кровать с ногами, сложив их крестом. Очевидно, приготовилась слушать душещипательную романтическую историю, которая, по ее глубокому заблуждению, могла произойти со мной и Вайтманом. Что ни говори, а Дашка в душе была неисправимым романтиком.
