— Глория тебе все покажет, когда вымоет посуду.
Поняв намек, Глория встала, чтобы заняться делами. Когда все было перемыто и вытерто, а в огонь подброшено полено, чтобы он не погас, пока не настанет время готовить обед, она принялась убирать в доме. Лениться она не умела, скоро все уже блестело и сияло, а Глория пошла кормить свиней и кур. Она не забыла напоить молоком Тэнси и насыпать зерна Пэдди.
Не прошло и часу, как она освободилась и повела Куэйда осмотреть укрытый простыней комод.
— Вот, — сказала она, снимая простыню.
Комод был без ящиков и без замков. — Смотри, здесь он написал мое имя, — она провела рукой по вырезанным буквам, и на ее лице появилось грустное выражение, когда она задержалась на последней букве. — Эту он мне позволил вырезать самой, правда, все-таки придерживая мою руку. Я была тогда совсем маленькой. Хотела бы я, чтобы он посмотрел на меня теперь.
На пятый день своего пребывания в доме Уорренов Куэйд принялся за окраску комода, чтобы через день, когда подсохнет краска, перенести его в дом и водрузить на место. В добавление к имени Глории, затейливо вырезанному Ноблом Уорреном, Куэйд украсил его еще орнаментом из цветов и листьев. С первого взгляда было видно, что комод сработан умелой и любящей рукой.
Положив последний мазок, Куэйд отошел на несколько шагов и осмотрел свою работу. Не подвел он Нобла? Вроде, нет. Все сделано аккуратно, на совесть. Осмотрев комод со всех сторон, он опустился на колени, чтобы ничего не пропустить.
— Лучше не бывает, — услышал он за спиной голос Глории.
Не вставая с колен, Куэйд обернулся и посмотрел на нее. Он мог бы то же самое сказать о ней самой. Все пять дней, что он работал, она частенько забегала к нему, приносила попить или просто улучала минутку посмотреть, как он работает. Иногда она вела себя как шаловливая девчонка. Играла с кошкой, загадывала ему загадки, делала кукол из соломы. А то вдруг превращалась в благовоспитанную барышню, тихо усаживалась на стул и, сложив руки на коленях, смотрела на него так, что один раз он даже выгнал ее, чтобы не потерять над собой контроль.
— Старался, как мог, — ответил он. — Надеюсь, твоей матери тоже понравится.
Моди-Лэр только однажды пришла посмотреть, как подвигается работа, хотя каждый день подробно расспрашивала его. Вдова Уоррена была хорошей хозяйкой, и в доме у нее все подчинялось раз и навсегда заведенному порядку. Все, что надо было сделать по дому, делалось без проволочек, и о еде для гостя она тоже не забывала. Куэйд питался, как король, и слал, как принц. По вечерам, когда они сидели у огня и беседовали, она шила ему зимнюю куртку.
