— А я как раз постараюсь быть «ни тем, ни сем», — сказала Вирджиния. — Я запомню это и буду держаться скромно и незаметно.
— Ничего не пропусти, — наставляла тетя. — Потом мне все расскажешь, каждую деталь. О, Вирджиния! Если бы только я была помоложе, то обязательно поехала с тобой.
— В чем же дело? — откликнулась Вирджиния. — Поехали вместе.
— А что будет со всеми моими животными? Цыплятами, коровами, садом? Нет, я уже стара для подобных авантюр. Когда-то я предприняла нечто подобное, а теперь, когда ты уезжаешь, с радостью остаюсь дома.
— Я то же самое скажу через несколько месяцев, — заверила тетю Вирджиния.
Тетя промолчала, но, когда взошла на борт лайнера, чтобы проводить Вирджинию, крепко прижала ее к себе.
— Побереги ее, господи! — произнесла она. — Я молюсь только об одном, что правильно поступила, подвергая тебя такому испытанию.
— Еще не поздно сойти на берег, — предложила Вирджиния.
— И выбросить на ветер все дорогие наряды! — запротестовала тетушка. — Стыдись, Вирджиния! Ты знаешь не хуже меня, что они были куплены для особого случая. И теперь использовать их для чего-то другого было бы совершенно безнравственно.
Чуть не плакавшая Вирджиния залилась смехом.
— Ах, тетя! Ты иногда говоришь изумительно абсурдные вещи! — воскликнула она. — Спасибо за цветы. — Она посмотрела на большой букет роз на столике в каюте.
— Я послала цветы и миссис Уинчестер от твоего имени, — сказала тетя Элла Мэй, — так что не удивляйся, если она поблагодарит тебя.
— Она в соседней каюте? — спросила Вирджиния.
— По-моему, ее каюта немного дальше по коридору, — ответила тетя, — она едет другим классом. Жена простого американца и, по-видимому, не очень богатого. Поэтому не забывай, Вирджиния, платить за все, когда сможешь. Она не в состоянии позволить себе какие-то излишества.
— Но раз она сопровождает меня в поездке, почему ты не заплатила за ее билет? — удивилась Вирджиния.
— А не покажется ли это немного странным, если юная студентка, у которой есть немного собственных денег, будет разбрасывать их направо и налево, как Рокфеллер?
Вирджиния снова рассмеялась.
— Я все время забываю, — призналась она.
— Думай о своей роли, — предостерегла ее тетя. — Я помню, когда мы ставили спектакли в колледже, наш режиссер любил говорить: «Поверьте, что вы Юлий Цезарь, и вы станете им? Поверьте, что вы Клеопатра, и с помощью грима вы, быть может, станете похожей на нее!»
— Я — Вирджиния Лангхоулм, студентка, изучаю историю, еду в Англию, чтобы заняться исследованиями, — продекламировала Вирджиния. — Надеюсь, позже я смогу написать об этом книгу.
