Направившись к библиотеке, я заметила крадущуюся по прихожей Мелинду. Очевидно, она пряталась на улице, выжидая, как будут развиваться события. Мне показалось, что она выглядит испуганной. Может, она поняла, какой опасности подвергла Эмиля, и пожалела о своей шутке?
Однако она тут же развеяла эти мысли.
— Я хочу есть, — заявила она, уставившись на меня своими странными, стеклянными глазами.
— Ты понимаешь, — холодно произнесла я, — что бедный Эмиль мог погибнуть, если бы я не знала про тайный ход?
— Нет, он бы не погиб, — угрюмо пробормотала она. — Там полно воздуха, я сидела там часами.
— Но он мог бы сильно испугаться. Как ты могла так ужасно поступить с маленьким мальчиком, которого раньше даже не видела?
Мелинда царапнула пол носком туфли.
— Я о нем слышала, — мрачно ответила она. — Дядя Гарт поехал к его матери во Францию. У них есть замок с башенками, рвами и комнатами пыток. Я бы хотела увидеть его, особенно комнаты пыток, но он не взял меня.
Так, значит, Мелинда, несмотря на свой юный возраст, безумно ревновала своего любимого дядю Гарта!
— Почему ты не подружишься с Эмилем? — спросила я. — Сейчас он ест в комнате для занятий. Пойди извинись перед ним.
Мелинда кивнула:
— Ладно, если хочешь.
Я приняла это за маленькую победу, и Мелинда отправилась вверх по лестнице в комнату для занятий. Очевидно, целые поколения Ситонов делали там уроки, поскольку у помещения был весьма потрепанный вид. Стол был заляпан чернилами и поцарапан, в открытой дверце высокого зеленого школьного шкафа виднелись сломанные счеты и стопки растрепанных древних учебников и тетрадей.
Как только мы вошли, служанка удалилась с заметным облегчением. Мелинда оглядела мальчика, поглощавшего огромную порцию кремового пирога.
— Зачем тебе есть весь пирог? — зло спросила она. — Ты очень жадный.
Эмиль виновато взглянул на оставшийся кусок.
— Тут осталось достаточно для тебя, — вежливо ответил он.
Не ответив, угрюмая Мелинда села на стул. Все было бы хорошо, если бы Эмиль задумчиво не произнес:
— Когда дядя Гарт вернется, он возьмет меня покататься на лодке.
Девочка, уже схватившая стакан молока и протянувшая руку за пирогом, замерла, словно эти слова внезапно ее обездвижили.
— Дядя Гарт! — резко воскликнула она. — Почему ты его так называешь? Он не твой дядя, а мой.
— Верно, — согласился Эмиль. — Но я думаю, что он женится на маме, поэтому я и называю его дядей. Наверное, потом я буду называть его папой.
Воцарилось зловещее молчание. Мелинда, не мигая, глядела на Эмиля.
