– Ну чего, было у вас чего-нибудь?
– Все уже было, Оксан! Все!
– И че?
– Ниче. Как обычно. Чтобы у кого на этом деле колокольчики висели – я еще не видела. Было один раз, на Новый год, потом он уехал. Тогда говорил – люблю.
– А ты?
– И я ему – люблю, чего ж еще?
– Счастливая ты, Любка... Тебе прям все завидуют сейчас. Такой парень, спокойный, и не дурак, и не урод, а теперь еще и в загранку уезжает... Вот сложится у вас, выпишет тебя к себе, хоть мир посмотришь, поживешь как человек!
– А то! Я тебе, Оксан, так скажу: человек сам кузнец своего счастья. Это точно. Надо самому за свою судьбу отвечать. Будь я дура, я б Кольку-оболтуса с армии ждала, а какой с него навар? Явится, шоферить пойдет, живи с его мамашкой и сеструхой в «хрущевке»... Или вон Михал Иваныч – мужик что надо, и подарки дарит, и машина, и ресторан... Только ж он на мне не женится, у него своя жена есть, так? А потом, он старый. Я не я буду, если Быкова на себе не женю! Надо будет – забеременею, тогда нас по справке поженят и меня с собой в Швейцарию возьмут.
– А не боишься?
– Чего? Рожать? Так все рожают!
– Что он тебя бросит с животом, не боишься?
– Ну, вот еще! Он тюфяк дебиловатый, куда он денется!
– Как же ты с ним собираешься жить, если не любишь его ни капельки?
– А что? Привыкну! Да и потом – пусть отвезет только, а там я себе, может, получше найду. Там на наших девок знаешь как западают? Все говорят. С моей-то внешностью...
Внешностью Любу бог не обделил, а вот мозгами... Она не сориентировалась в ситуации даже тогда, когда в дверях кухни увидела Лешку, она не поняла, что ее игра окончена, она даже выбежала за ним на улицу – в шлепанцах по сугробам! – и все просила вернуться, уверяла в любви и верности!
Ну и что? Первая любовь мало у кого бывает удачной. Но Алексею Быкову это предательство запало глубоко в душу. Может быть, если бы он поделился с кем-нибудь, высказался, получил пусть даже не совет (что тут посоветуешь?), а живое, понимающее сочувствие – отлегла бы от сердца обида. Но этого не произошло. Родители были слишком заняты предстоящим отъездом, а друзей у мальчишки не водилось. Ответ можно было найти только в книгах, и вышло так, что попалась в руки Быкову-младшему «Госпожа Бовари» Флобера. Из романа, проникающего в потайные глубины женской души, Алексей вынес следующее убеждение: красивые женщины (а они все красивые, если не цепляют синтетических бантов на начесы) любят только напористых, наглых, жестоких, самоуверенных людей. Толстым, смирным тихоням предназначены роли нелюбимых мужей. Мужья всем мешают, их водят за нос, над ними смеются. Их даже не жалко, потому что так и надо. И если ты не самоуверенный красавчик – тебе лучше вообще с женщинами дела не иметь. Во избежание. Так что Лешка махнул рукой на любовь-морковь и приналег на английский.
