Меня разыскивала по телефону Мици:
— Гидеон, ради Бога, что ты наделал? Пулицер бушует из-за этой идиотской публикации. Зачем тебе это было нужно? И с каких это пор у тебя появились дети?
— А чего от меня хочет этот лысый?
— Старик сказал, что засадит тебя в тюрьму, даже если ему придется израсходовать на это весь свой капитал.
Я так и знал, чтоб я так жил, что этим все кончится. Мне пришлось искать стул, чтобы плюхнуться на него. Я покрылся холодным потом.
— Разве ты знаешь меня, как человека, которого легко напугать? Я не имею к этому никакого отношения. Я своевременно предупредил Пепи, что ему будут шить дело о клевете, да так, что он не будет знать, куда ему деваться.
— Но он ведь твой приятель, он только от тебя мог получить информацию о Пулицере…
— Правильно, голубушка, я ему рассказал, как одержал победу над лысым в битве умов. Но кто мог подумать, что этот пьяница и идиот напишет об этом в газете? Ты ведь знаешь Пепи? Или нет?
— По-моему, да. Как-то раз к нам в контору приперся какой-то тип, утверждавший, что он твой друг, и заявил, что обязан ущипнуть меня за задницу, как минимум, три раза. Я влепила ему три пощечины, и две он мне вернул.
— Да, это был он. Ну, а кроме этого, как ты поживаешь, Мицечка?
— Спасибо. Я о тебе тревожусь. Пулицер утверждает, что ты его оклеветал на страницах газеты и жестоко поплатишься за это в суде.
Так я и знал, чтоб я так жил, так я и знал, что это случится. Хорошо еще, Мици оказалась настолько порядочной, что передает мне достоверную информацию. Эта девушка — она такая симпатичная, приятная, культурная и интеллигентная. Жаль, что талия у нее не слишком тонкая. Однако ножки довольно стройненькие. И главное — эта благородная женщина испытывает ко мне настоящую симпатию. Благодаря своей выдающейся интуиции я почувствовал, что Мици ко мне неравнодушна. Наблюдательная пожилая уборщица в конторе Пулицера, подметая пол, заметила однажды, явно стремясь подольститься ко мне:
— Я не понимаю, что нашла бедная девушка в таком подонке как вы, господин Пинто. Она явно на вас глаз положила, потому что вы, к сожалению, снаружи выглядите довольно прилично.
Пусть так.
— Мицечка, — прошептал я умоляюще, — может, тебе захочется со мной сегодня поужинать?
— Конечно, Гиди.
— Погоди, я погляжу свое расписание.
В этот момент меня посетила мысль о странном обычае, в соответствии с которым в ресторанах подают еду только за деньги. А уж две порции — тем более. Тут я глубоко пожалел о том, что инвестировал всю свою наличность во вдову, но было поздно.
