Именно с церковного раскола началась грандиозная метафизическая подмена, когда на роль главного объекта сакрализации стала выдвигаться фигура монарха и отождествляемого с ним государства. Воздвигалась величественная, но при этом вполне языческая, в духе императорского Рима, конструкция. Вообще «по своей сути даже
Именно с церковного раскола началась грандиозная метафизическая подмена, когда на роль главного объекта сакрализации стала выдвигаться фигура монарха и отождествляемого с ним государства. Воздвигалась величественная, но при этом вполне языческая, в духе императорского Рима, конструкция. Вообще «по своей сути даже "христианское" государство антирелигиозно», а потому «его обожествление носит откровенно идолопоклоннический и языческий характер»68. Но если в царской России остаточная религиозная легитимация государства все же сохранялась, то в Советском Союзе она была решительно отброшена за ненадобностью. Однако — и это важно понимать — направление подобной эволюции было заложено задолго до коммунистического правления, которое лишь со всей полнотой проявило и довело до логического завершения не им запущенные процессы.
68 Исаев И. Л. Власть и закон в контексте иррационального. М., 2006. С. 299.
В этой перспективе становится понятным метафизический смысл реанимированного в наши дни российского государственничества, точнее, его наиболее популярной версии, которая старательно очищена от любых этнических и религиозных коннотаций. Этот смысл предельно прост и в сей простоте пугающ: языческое служение обожествляемому Левиафану государства. Изменилось время, но сохранилась идейная и культурная парадигма.
Но русские не согласились безропотно склонить голову перед жестокой, безличной, подавляющей и, чего греха таить, не лишенной языческого обаяния (на которое особенно падки отечественные интеллектуалы) имперской мощью. По крайней мере, не все русские. Старообрядцы положили начало длительной, многовековой национально-освободительной борьбе русского народа против империи, красной нитью проходящей через последние 400 лет нашей истории.
Религиозно-мифологическое ядро первой массовой этнической оппозиции составила народная версия мессианизма, противопоставленная миссии актуального имперского государства и государ-ственническому мессианизму Именно раскол стимулировал и четко артикулировал русский этнический мессианизм, в сочинениях старообрядцев, в частности братьев Денисовых, вытеснивший мессианизм «Москвы — третьего Рима». «Вместо стольного града Москвы, на роль преемника вселенской задачи охраны подлинного православия в их писаниях выступают все русские города и деревни, веси и села, сам русский народ, а не "великий государь" Московской Руси, которого, поскольку он стал императором Санкт-Петербургской империи, они вообще предпочитают замалчивать»69.
