— Не волнуйся, Дороти, — прошептала она, — все будет хорошо!
В дверь снова застучали.
— Леди Солейс! — донесся до нее голос Грэма.
— Теперь уже недолго ждать, — взволнованно пробормотала повитуха. — Я вижу головку!
— Солейс! — снова заорал Грэм.
Девушка оглянулась на дверь и крепко сжала руку Дороти.
— Я сейчас.
— Только недолго, дорогая, — попросила Агнес.
Солейс бросилась к двери и распахнула ее. Перед ней стоял Грэм. Он стиснул кулаки так, словно собирался вновь атаковать злосчастную дверь. Его карие глаза выражали отчаяние и ярость. Улица за его спиной была пустынна. Крытые соломой деревенские хижины и дровяные сараи купались в тусклом лунном свете и казались призрачными. Увидев луну, Солейс с удивлением подумала, что прошло так много времени.
— Они уже почти здесь! — воскликнул Грэм. — Я чуть с ума не сошел, стучу и стучу, а никто не открывает! Черт возьми, ты сегодня вообще не должна была выходить!
— Роды были трудные, вот я и задержалась, — объяснила Солейс.
— Один из наших караульных сейчас отыскал меня и предупредил, что люди Баркли уже возле самых стен города. Еще минута, и они подожгут деревню! Надо уходить!
— Но не могу же я бросить Дороти!
Грэм вспыхнул:
— Что ж, поступай как знаешь, но я не намерен здесь оставаться! Не хочу проститься с жизнью из-за какой-то деревенской шлюхи и ее ублюдка!
— Тогда уходи. В конце концов, тебя никогда не считали храбрецом, Грэм, так что какая разница!
На скулах Грэма заиграли желваки.
— Не будь ты женщиной, Солейс, я заставил бы тебя поплатиться жизнью за такие слова!
— Боюсь, даже для этого у тебя кишка тонка! — презрительно фыркнула девушка.
Не сказав более ни слова, Грэм повернулся и зашагал к привязанным возле дома лошадям.
— Запряги лошадь в повозку! — крикнула вдогонку Солейс.
Но, уже закрыв за собой дверь, почувствовала раскаяние. Черт бы побрал ее ядовитый язык! Если бы она обошлась с ним поласковее, Грэм остался бы. И что ее дернуло оскорбить его, да еще так больно! Но даже сейчас Солейс презирала Грэма за трусость и слабодушие. Неужели он не заметил, что сама она перепугана до смерти? И все же, несмотря на страх, Солейс никогда не решилась бы уехать, бросив обезумевшую от боли, беспомощную женщину на произвол судьбы. Даже если бы Баркли и вся его армия уже стояли у ворот замка!
Да, барон и впрямь на редкость удачно выбрал время для нападения, улучив момент, когда отца не было в замке. Фариндейл, оставив Фултон на попечение Элиссы, вместе с королем Ричардом отправился в Лондон — убедить парламент, что пришло время напасть на Францию. И все же появление Баркли казалось девушке странным. Зачем ему понадобилось нападать на Фултон? Ведь ее отец никогда не враждовал с бароном. И для чего Баркли вообще нужен Фултон? Или у барона мало своих земель? А может, в его владениях неурожай?
