— Вот спасибо!
— На здоровье. Можно мне хоть плащ накинуть?
— Накинь. Будешь выглядеть дура дурой, потому что в Вегасе тридцать семь градусов.
— Блондинки боятся загара. Они уверены, что от этого рыжеют волосы.
— Фиджи?
— Что?
— Скажи, а сколько — приблизительно — ты выслушала анекдотов про блондинок за свою жизнь?
— Собираешься пожалеть меня или позавидовать?
— Еще не решил. Едем?
— Едем.
В аэропорту Морт сделался странно задумчивым, смотрел все больше в сторону, а когда объявили посадку, неожиданно притянул к себе Фиджи и поцеловал в губы коротким, злым поцелуем. От неожиданности она подскочила и с подозрением уставилась на него.
— Ты что?
— Ничего. Вхожу в образ. Будь осторожна, ладно?
— Такое ощущение, что меня забрасывают к русским с разведмиссией. Морт, это просто отель!
— А ты — говорящая блондинка.
— Дурак!
— Сама дура.
Именно на этой трепетной ноте они и расстались.
Лимузин — в Вегасе все такси были лимузинами — лихо наворачивал петли на серпантине дороги, ведущей к «Саду Наслаждений». На заднем сиденье скорчились жалкие останки той, что еще недавно носила гордое имя Ифигении Стивенс, а теперь ощущала себя в лучшем случае Крошкой Доррит.
За время полета вчерашний хмель окончательно выветрился из головы Фиджи, а вместе с ясностью рассудка к ней вернулась и привычная неуверенность в себе. Перед ее внутренним взором вспыхнула громадная светящаяся надпись: «КУДА И ЗАЧЕМ Я ЛЕЧУ, ПРОКЛЯТАЯ ИДИОТКА!!!».
Теперь, в такси, Фиджи периодически шептала эту волшебную фразу и тоскливо озиралась.
Нет, она, конечно, знала, куда и зачем она летит, вернее уже прилетела. Более того, даже Морт Вулф, отправивший ее сюда, не догадывался об истинной цели ее поездки.
Слова Марка Шо глубоко запали в душу Фиджи Стивенс. Те самые, насчет здорового секса и исполнения самых смелых желаний… Судьба сама распорядилась на сей счет — чем еще можно объяснить столь потрясающее стечение обстоятельств? Морт прилетит только через два дня, пока же все соблазны «Сада Наслаждений» к ее услугам!
Пока что отель не подкачал. Такси с элегантным шофером стремительно приближало Фиджи к началу приключений.
У отеля лимузин плавно затормозил, и шофер помчался открывать пассажирке дверцу. Фиджи выбралась из салона без его помощи, главным образом потому, что не хотела, чтобы он заметил, как трясутся у нее руки.
Ее колошматило, будто в лихорадке, и Фиджи сама удивлялась такой нервозности. Ну да, она понятия не имела, как нужно правильно жить в таких дорогущих отелях и как следует заказывать чувственные услады из числа тех, на которые намекал Марк Шо. Ну и что? Это же не повод биться в падучей. Или все-таки повод?
