Чанта уже не слушал. Назвать сенсорную аппаратуру Наги архаичной было бы изрядным преуменьшением. Проржавевшие антенны станций обнаружения, расположенных на вершинах песчаных дюн западного континента Наги с трудом могли обнаружить даже присутствие корабля, не говоря уже о том, чтобы идентифицировать его.
Чанта посмотрел в небо, словно в поисках некоего божественного знака. Увидел он его или нет, зрелище кораблей, повсюду сыпавшихся с неба на его планету, заставило его принять решение.
— Капрал, передайте приказ всем батареям открыть огонь, — приказал майор Чанта.
— Сэр? – переспросил вокс-связист, на его лице отразилось смятение.
— Приказываю открыть огонь. Быстрее, капрал, — сказал Чанта, натягивая стеганый воротник цвета хаки на лицо. Он не хотел, чтоб солдаты увидели его окровавленную нижнюю губу, кровь уже испачкала его форму цвета слоновой кости под гамбезоном. Никогда в жизни майор Чанта еще не испытывал такого страха. Если он ошибся, это ему чертовски дорого обойдется, но если он прав, то это уже не имеет значения.
ГЛУБОКО под поверхностью Наги подземное хранилище вздрагивало от ударов. Всеобщая катастрофа не обошла туннели и хранилища, сетью раскинувшиеся под континентом, несмотря на глубину, на которой они находились. Песок сыпался с балок, когда многочисленные удары продолжали терзать поверхность мира. Сотрясение чувствовалось глубоко в катакомбах, в которых находились библиотеки, и даже еще глубже, в архивах. Помещения для писцов тоже страшно трясло. Казалось, сама планета разваливается на части.
Эльхем Метидес, старший архивариус, уже начал опасаться худшего. Стеллаж с книгами в триста метров высотой, начал опасно трястись, содрогаясь на своих деревянных опорах, таких старых, что они стали пепельного цвета. Том «Движения звезд», девятисотлетнего альманаха, слетел с полки в семидесяти метрах выше, у северного входа в хранилище. Книга со свистом пролетела мимо Метидеса и разбилась о кафельный пол рядом с ним, разлетевшись вихрем пергаментных листков.
— Метидес! Метидес! Что происходит? – воскликнул богослов Амадо.
— Я… — начал архивариус. Но он не знал, что ответить на этот вопрос. Метидесу было уже за пятьдесят, и большую часть своей жизни он был хранителем книг. Многие считали его эрудитом, человеком энциклопедических знаний. Если кто-то на Наге и понимал, что за катастрофа сейчас происходила на поверхности, то Метидес, вероятно, был одним из таких людей. Но он не хотел сеять панику.
