– Строить предположения касательно отношений, не
являющихся четко обозначенными, значит совершать большую ошибку, – объявил
мистер Уипплстоун.
– А где вы видели другие отношения?
– Да. Пожалуй, нигде. Мы, разумеется, делаем, что
можем, посредством договоров и соглашений, но, вероятно, вы правы.
– Он старался, – сказал Аллейн. – Поначалу он
старался создать своего рода многорасовое общество. Он считал его
жизнеспособным.
– Вы с ним касались этой темы? – спросила Трой.
– Ни единым словом. Да ее и не следовало касаться.
Мое задание было и без того слишком щекотливым. Знаете, у меня создалось
впечатление, что его роскошное гостеприимство по крайней мере отчасти
вдохновлялось желанием... ну, скомпенсировать перехлесты нового режима.
– Очень может быть, – согласился мистер Уипплстоун.
– Хоть наверняка и не скажешь.
Аллейн вынул из нагрудного кармана несколько сложенных
листков бумаги.
– Специальная служба передала мне список
коммерческих и профессиональных фирм, а также отдельных личностей, изгнанных из
Нгомбваны, с примечаниями относительно тех их прошлых обстоятельств, которые
могут выглядеть хотя бы в малой мере подозрительными.
Он опустил взгляд на листки.
– Фамилия Санскрит вам что-нибудь говорит? – спросил
он. – Кс. и К. Санскриты, если точнее. Дорогой мой, что с вами такое?
Мистер Уипплстоун нечленораздельно вскрикнул,
поставил стакан с портвейном, хлопнул в ладоши и ударил себя по лбу.
– Эврика! – не без изящества воскликнул он. – Вот
оно! Ну, наконец-то! Наконец-то!
– Рад за вас, – сказал Аллейн, – и с удовольствием
выслушаю все остальное. Что вы такое вспомнили?
– “Санскрит, Импортная и торговая компания, Нгомбвана”.
– Так и есть. Вернее, было.
– На авеню Эдуарда Седьмого.
– Точно, там я ее и видел, только теперь улица
называется как-то иначе. И Санскрита вытурили из страны. Но почему вы так
взволновались?
– Потому что я его видел вчера вечером.
– Что?
– Да, скорее всего это были они. Они похожи, как две
препротивных свиньи.
– Они? – переспросил Аллейн, бросая взгляд на жену,
в ответ мгновенно скосившую глаза к носу.
– Как же я мог забыть! – риторически восклицал
мистер Уипплстоун. – В свое время я каждый день проходил мимо этого дома.
– Вижу, вас лучше не перебивать.
– Дорогая моя миссис Родерик, дорогой Родерик, прошу
вас, простите меня, – порозовев, взмолился мистер Уипплстоун. – Я должен
объяснить, чем вызвана моя неуместная экстравагантность. Видите ли...
И он объяснил, рассказав обо всем, включая и
мастерскую по производству свиней, с точностью, которой так не хватало первым
его восклицаниям.
