— А где сейчас ваша жена, мистер Гамильтон?
— Летом мы покинули Филадельфию и пока поселились в Олбэни у ее родителей — Шуйлеров.
— Нам будет очень тебя не хватать, Александр, — заметил Алекс, — а мне не с кем будет вести политические дискуссии.
— Уж об этом тебе нечего волноваться! — рассмеялся Гамильтон. — По соседству со мной живут человек семь адвокатов. Как ты догадываешься, некоторые из нас исповедуют одинаковые политические взгляды. Кстати, как раз за углом живет Барр.
Друзья предались общим воспоминаниям о войне, Алекс рассказал о недавней встрече с Костюшко и последних новостях о генерале Вашингтоне. Каролина ничего не знала о Гамильтоне, но догадалась, что в годы войны он имел тесные контакты с Вашингтоном. Молча слушая разговор друзей, она незаметно поглядывала на Гамильтона. Светлокожий и рыжеватый, он казался одних лет с Алексом, таким же умным и обаятельным, но при этом значительно отличался от него.
Аристократичный Гамильтон имел изысканные манеры и держался весьма учтиво. Каролина догадалась, что он уже многого достиг и твердо намерен продолжить карьеру.
От Алекса исходили необычайная энергия, жизненная сила и обаятельная бесшабашность. «Он мог бы прославиться на войне, — подумала Каролина, — но предпочел славе опасность и приключения». Алекс никогда не изменится, решила девушка, услышав вдруг знакомые ей слова:
— В конце концов, мой отец не был джентльменом. Полагаю, это наша фамильная черта.
Каролина печально взглянула на Алекса. Он откинулся в кресле и расхохотался, казалось, совершенно забыв о ее существовании.
В дверях появилась служанка и сказала, что ужин готов. Гамильтон пригласил гостей к столу, Задав Каролине несколько любезных вопросов и сообщив, что знал и уважал ее отца, он вновь переключил внимание на Алекса. Девушка испытала облегчение, ибо до смерти боялась, как бы Гамильтон не начал расспрашивать ее о семье. Когда же он вдруг упомянул ее отца, Каролина, испугавшись, отчаянно попыталась припомнить хоть что-то из своей прошлой жизни, но так и не смогла.
Ужин показался девушке длинным и скучным.
* * *
Друзья говорили о преследовании сторонников тори и, в частности, о семье Уоллингхэмов.
— Алекс, их трудности вовсе меня не удивляют, — заметил Гамильтон. — В Нью-Йорке меня осаждают клиенты, называющие себя роялистами. Эти люди во время оккупации бежали из города, а теперь собираются возбуждать дела против граждан, оставшихся в своих домах и живших здесь, несмотря ни на что.
