Закутавшись в одеяло, Каролина скоро поняла, что, несмотря на усталость, не может уснуть. Она напряженно прислушивалась к звукам в коридоре, полагая, что вот-вот раздадутся знакомые шаги. Помимо воли, размышляя о том, где сейчас Алекс, девушка старалась отогнать мысли об этом непредсказуемом человеке. В конце концов, она забылась неглубоким сном, но уже через несколько часов проснулась, разбуженная прозвучавшим неподалеку приглушенным смехом Алекса. Каролина едва не выскочила из постели, чтобы удовлетворить свое любопытство, но тут до ее ушей донесся нежный женский голос. Девушка не слышала слов, но интонации Алекса сказали ей больше, чем она хотела знать. Внезапно ей стало холодно, и она съежилась под толстым одеялом, почувствовав, как слезы заструились по щекам. Каролина вспомнила ту волшебную, хотя и постыдную ночь, которую не так давно провела в объятиях Алекса. Бессильно сжав кулачки, она в отчаянии прошептала:
— Дьявол! Я тебя ненавижу!
Утром Каролина решила держаться с Алексом как можно отчужденнее. Она злилась на себя за то, что поведение Алекса задело ее, а еще больше — на него, за то, что он причиняет ей боль. Девушка чувствовала себя несчастной и усталой. Однако несмотря ни на что, день начался не так уж плохо: еще до того как Каролина допила утреннюю чашку шоколада, от мадам Фонтейн доставили новое платье. Увидев это произведение искусства, Каролина так обрадовалась, словно получила подарок ко дню рождения.
Поистине наряд был выше всяких похвал и отличался изысканной простотой покроя. Кремовый цвет платья как нельзя больше шел Каролине. Талию подчеркивал широкий темно-зеленый пояс. Мадам Фонтейн прислала ей также бархотку на шею, туфли, нижнее белье, чулки и даже шляпу с широкими полями и перьями. Казалось, платье специально создано для Каролины: она поняла это, увидев себя в зеркале. Чрезвычайно довольная своим видом, девушка решила спуститься вниз.
Дойдя до двери ресторана, она остановилась, увидев в зале Алекса. Откинувшись на спинку стула, он разговаривал с незнакомым Каролине мужчиной. Алекс заметил девушку не сразу, и она успела овладеть собой и принять равнодушно-отстраненное выражение. Однако при виде Каролины на лице Алекса появилась такая неотразимая улыбка, что решимость девушки растаяла, как снег под лучами солнца. Он стремительно поднялся и, к величайшему изумлению Каролины, поднес к губам ее руку.
— О, cherie, ты великолепно выглядишь! Тебе известно, что я не слишком щедр на комплименты, поэтому можешь мне поверить!
