Джек снова взглянул на свою добычу, встряхнул ее и повторил:
— Это сапига.
— Ладно, называй как хочешь, — согласился Баркли и сплюнул скрипевший на зубах песок. Все трое выглядели так, будто их изрядно повозили в грязи.
— Пойдем, что ли?
— Пойдем, — согласился Подольский. — Мы же за рыбой ехали, чего еще надо?
— Ничего не надо, только вот земли пришлось нажраться. — Баркли снова сплюнул и пошел прочь.
На берегу взревел мотор эвакуатора, и все трое повернулись в его сторону — корпус ихтиоформа, с безвольно повисшими опорами и манипуляторами, медленно вползал на платформу.
— Выходит мы, Барк, те два раза видели ихтиоформа, а не огромную рыбу, правильно? — предположил Подольский.
— Получается, так.
— А ведь он по нам запросто мог из орудия ударить.
— А на кой ему? Из орудия, да по двум дуракам, которые рыбу от робота не отличают, — с неожиданным отчаянием произнес Барк. Он шагнул к ближайшему кусту и, сломав подходящую ветку, сказал:
— Вот, Джек, это кукан, чтобы тебе за хвост не держаться.
— Кукан? — повторил Джек, с недоумением глядя на ветку.
— Смотри сюда.
Баркли ловко поддел конец ветки сому под жабры, протащил через рот и подал Джеку.
— Теперь тащи трофей со всем удобством.
— Здорово, — сказал Джек, проверив, как держится на кукане его добыча. Держалась она хорошо, и он впервые усомнился, что поймал сапигу, иначе откуда Баркли мог знать, как подцепить ее на ветку?
После обильных возлияний накануне подниматься утром было очень трудно, как ни старался и ни орал будильник.
Би-би, би-би-би! За три года ничего нового. Эти жуткие звуки, это жуткое утро, это ощущение мерзости во всем теле. А ведь Эрике уже тридцать четыре года, казалось бы, должна знать свою норму. И она знала. Пара рюмок «марди-гра», пара — виноградной водки, потом еще бокал черного пива и… пожалуй, хватит, все же ей тридцать четыре, а не двадцать два, когда можно было пить, пока не увидишь вблизи заплеванный пол и чужие башмаки.
Но вчера все пошло как-то не так. Наперекосяк пошло, иначе не скажешь.
Две рюмки «марди-гра» — это точно было, она хорошо их запомнила, потом виноградная водка — не больше двух рюмок с ягодкой. Тоже было. Затем бокал черного пива, а потом, потом она не пошла домой, потому что кто-то ее угощал. И снова пара «марди-гра», виноградной водки, опять «марди-гра»… Больше она ничего не помнила и, открыв глаза, обнаружила, что находится дома.
Уже неплохо, но сегодня был рабочий день, пусть и не полный — «день отчетов» — и ее собственный отчет был готов и даже распечатан. Он находился в офисе, а туда еще нужно было как-то добраться.
