— Да вроде нормальный день был… — пожал плечами Джек, едва не добавив: пока я с тобой не поехал.
— А у меня с самого утра не заладилось, — признался Хирш и несколько нервно начал сдавать машину задом, ухитрившись заехать колесом на клумбу. Наконец они выехали на проезжую часть, и Хирш сразу пришпорил голосистый мотор, быстро переключая скорости и впуская в окна свежий ветер.
— Я утречком люблю печеньица с молочком или с чаем покушать! — продолжал он, обгоняя один автомобиль за другим. — Сегодня заварил чаю, налил в стакан и печенье стопочкой поставил, а сам отошел носки надеть — не люблю, когда тапочки на босу ногу, меня это нервирует…
Джек кивнул. После возвращения из госпиталя лейтенанта все нервировало. Механиков в техпарке он до того замучил, что даже политкорректный старшина Тильгаузен однажды не выдержал и послал его открытым текстом. Правда, Хирш на него вовсе не обиделся.
— И вот иду я обратно, с этой палкой, разумеется, — продолжал Хирш, кивнув на лежащую между сиденьями трость, — и то ли ковер дернул, то ли что-то еще, но стопка печенья вдруг свалилась со стола на пол, а сверху грохнулся стакан с чаем и даже разбился, зараза! И все утро насмарку, представляешь? К тому же это было последнее печенье.
— Можно остановиться и купить печенья.
— Купим, конечно, но в центре. Там есть хороший магазин — я уже разведал в прошлый раз.
Мимо проехал военный микроавтобус, также принадлежавший Тардиону, впрочем, других в этом районе и быть не могло. Город был разделен на две части — в одной могли появляться только солдаты Тардиона, в другой — только Аркона, а вот центр был общим.
У каждого отпускника в увольнении была специальная карта с линиями раздела зон города, чтобы не было недоразумений. Говорили, будто на таком порядке настояла администрация города, которой нравилось, что солдаты оставляли в городе свои деньги, но когда, приняв на грудь, они начинали задирать своих противников, военные действия переносились на городские улицы.
— Все же эта Оливия — бессмысленная сука, — вспомнил вдруг Хирш и хлопнул ладонью по баранке, отчего сработал сигнал и ехавший перед ними фургон подался к обочине.
— Если ты заметил, я после госпиталя стал немного нервным. Заметил?
Джек пожал плечами, не зная что ответить.
— Ну, может быть, вы стали чуть резче? Это имелось в виду?
— Ну да — резче! Это из-за костыля и этой хромоты, понимаешь? Хочется поскорее уже забраться в кабину и погонять своего «грея» как положено. Я к нему в парк каждый день хожу и вижу, что он тоже скучает…
