Дорога доставляет нам неоценимое удовольствие голубой, нет, серой ленты, которую может перерезать только непогода. Жандарм на пути к месту, где он уже не раз прибирал ложе жертвы убийства, но его тянет туда снова и снова, сразу за деревней есть пятно, почва, обманутая и покинутая растительностью, пустошь, но сегодня жандарм едет дальше. Странным образом он не может вспомнить, все ли улики он устранил. Подобрал ли он бумажный носовой платок или нет. И если да, то не осталось ли там ещё одного. Он хотел бы ещё посмотреть, не осталось ли на другом месте, подальше, ще он тоже был с Габи, что-нибудь валяться, что ещё нужно привести в порядок. Он устранил каждую ниточку, каждый клочок, но вдруг осталась пара скомканных бумажных салфеток от прежних сношений, чуть дальше, которые он тоже хочет устранить, для верности, у него с собой сильный фонарик, чуть ли не прожектор, у жандарма. Его луч играючи прыгает за каждой ворсинкой, пока не догонит и не схватит. В такое время, в такой холод никто не заметит сильный, жёсткий конус его света, тем более там, внизу, у самой реки. Одно неверное движение — и вода схватит тебя и засунет в свой мешок. Так похолодало, будто снова вернулась зима. Вот согбенная спина пилорамы, её широкие контуры, тут же и мост (безрадостно отлитый из бетона, но подходящий для тяжёлого транспорта), по которому можно под — и отъезжать, пилы молчат, губы тоже, зато шепчет ручей, которого не слышно в остальное время из-за визга и скрежета металлического полотна, грызущего дерево и плюющегося им. Я говорю: долой ручей! Да здравствует: РЕКА. С ручья довольно. Спасибо за ваше бесплатное выступление, но вы мне великоваты, чтобы описать вас, хотя мне бы за это заплатили, если бы я потребовала. Я сейчас упражняюсь в малом, хоть и не в скромности, как другие коллега, например один лично знакомый мне господин К. - нет, не тот, про кого вы подумали. Ещё раз, бог мой, каким грубым язьжом приходится порой изъясняться, чтобы тебя поняли даже растения с животными: заглушить мотор, слушать, как она шумит, другими словами, минуточку, скажем так: слушать, как она лопочет сама с собой, река. Итак, ручей скоропостижно скончался, и вот появляется она, бурная река, которая притащилась из-за поворота, чуть не промахнулась мимо нас и требует свою долю любования. И вот они бегут рядом, река и её прибрежная дорога, которую к ней прислонили, чтобы она выглядела более-менее прилично, но дорога упрямо останавливается, упираясь против желания реки утянуть её вниз, поиграть с ней, и только жители вершин бегут от неё прочь. Спасают свою шкуру.
