Наутро раненая рука болела, но не очень сильно.
Не душераздирающе.
Я приняла душ, оделась и спустилась к завтраку.
Мы с Ириной любили завтракать в кухне.
Аптекарь признавал только столовую. Он восседал за огромным столом, накрытым кумачовой бархатной скатертью. В старых кинофильмах за такими столами заседал Совет народных комиссаров. Когда я проходила мимо, то увидела крошки на скатерти – Ирина Давыдовна еще не успела смести их специальной серебряной щеткой. По утрам Аптекарь любил поесть плотно – не меньше двух кусочков хлеба, подсушенных, но не подгоревших, овсяная каша, яйца, сок.
– Подкрепишься как следует, и вперед – к великим делам! – говаривал Аптекарь.
Как-то он решил приучать меня к ведению домашнего хозяйства. Приказал даже – разумеется, это звучало, как просьба, но, по сути было, конечно, приказом, – чтобы я готовила ему завтрак. Я преуспела. Через пару дней могла вполне сносно поджарить яичницу-глазунью и приготовила к обеду целую сковороду огромных черных котлет. Аптекарь умилился, и я, воспользовавшись этим, прекратила свои кулинарные экзерсисы. Очень вовремя – овсяная каша в моем исполнении жуткая гадость!
Ирина Давыдовна пила кофе на своем любимом месте у окна. Она так часто сидела, глядя на дорогу. Как будто ждала кого-то. Или, быть может, наоборот – мечтала уйти из этого дома?
– Я сама налью, – предупредила я ее, чтобы она не вставала.
Черный кофе и апельсин. С меня хватит. Меня-то не ждут великие дела.
– Как спала?
– Хорошо, спасибо.
Мы молчали и пили кофе. Солнце яростно било в окна.
– Поедешь на работу?
Я кивнула. Думала, что Ирина будет меня удерживать дома. Но она сказала:
– Если чувствуешь себя хорошо, конечно, поезжай. Развеешься, пообщаешься с коллегами.
– Развеешься! Можно подумать, у меня там много развлечений! – усмехнулась я.
– Вдруг именно сегодня случится что-нибудь хорошее? – предположила Ирина.
Она все же неисправимая оптимистка. Чему там случатся? Да и коллеги меня не очень-то и любили.
– Дочка самого, – вился язвительный шепоток у меня за спиной, когда я шла по коридору.
Можно подумать, я занимала бог весть какую большую должность! Сделала невероятную карьеру! Перекладывала ненужные бумажки в отделе кадров, вот и все.
Собственно, ни на что больше я и не могла претендовать, окончив факультет документоведения.
По правде говоря, скучнейший факультет. Мне всегда казалось, что на свете есть занятия поинтереснее. Но меня никто не спрашивал, что мне там кажется. А мне не хватило силы воли, чтобы выбрать себе профессию по желанию.
