- Смотри-ка, домашнее животное тявкает! - продолжал издевательства маг. - Ванитар, ты еще на ошейник с поводком не заработал?
- Для тебя нет, - огрызнулся я.
Он расплылся в довольной улыбке. Взрослый же дядька, а ведет себя, точно малыш неразумный. Остальные молчат, наблюдают за зрелищем, не вмешиваясь. Беранель даже голову в нашу строну не повернул от тарелки.
- И также пойдешь ночью гулять? - в тон ему поинтересовалась Нюка. - Не струсишь?
- А чего мне трусить? Я маг, не то, что некоторые, - проклинатель многозначительно посмотрел на меня и поднялся из-за стола.
- Иди-иди, утром похвастаешься, коли жив вернешься, - продолжала подзуживать его Нюка.
Я понимал, на что она его толкает, но моя неприязнь к Ронвелу была столь велика, что я не попытался его остановить. Да он бы и не послушал.
Беранель молча доужинал. Остальные люди тоже разбрелись из зала. Остались только я с Нюкой, да Сервено - толстый владелец гостиницы. Оказывается, он все это время подслушивал нашу "мирную" беседу.
- Что делать будешь, чародей? Мало кто верит в проклятье или как там оно у вас называется, - остановил он наши с Нюкой возражения. - За все годы ни разу на "Подкову" не нападали. В других трактирах были гости. Нас Всевеликий миловал. Но мало ли…
- Сколько заплатишь за ночное дежурство? - немедленно оживилась оборотистая Нюка.
- Четыре серебряных.
- Ванитар, пошли спать. Здесь нас не ценят, - распорядилась горгулья. Я едва сдержал улыбку.
- Хорошо, - поспешил набавить цену Сервено. - Шесть серебром - это максимум.
- Сегодня согласны, - опередила меня крылатая скряга.
Сервено молча вытащил из кармана горсть монет, отсчитал шесть и удалился. Горгулья довольно прицокнула.
- Он тебе завидует.
- Кто? Трактирщик? - не понял я.
- Проклинатель. Завидует отчаянно, оттого и цепляется, - Нюка перебралась на стол и принялась опустошать корзинку с печеньем.
- Чему? - искренне изумился я. - Я кругом всем должен. У меня нет ничего своего. Даже одежду в последний месяц беру к скупщиков старья. Боюсь проверять, сколько тел эти тряпки согревали до меня! - я подергал за рукав застиранную рубашку.
Некстати перед глазами промелькнула витрина моего… когда-то моего магазинчика, дом Энафара, фигуры шести охранников Сварлига. Вспомнилось, как захлебывался болью от переломанных ребер, как унижался, просил не отбирать последнее, как ковылял от кредиторов в пропитавшихся кровью лохмотьях… Всевеликий, если я за ближайшие три месяца не заработаю требуемою сумму, проще утопиться…
