Темные объятия | страница 35
— Я Тейлон.
— Тейлон. Размер. Штаны. Размер штанов...
С ласковой усмешкой Тейлон следил за тем, как она пытается сосредоточиться, — а сама никак не может оторвать от него жадный, страстный взгляд. Ему все больше нравилась эта женщина. Чудачка, да, — но чувствуется в ней что-то очень свежее и чистое.
— Ладно. Все. Я иду. Покупать. Штаны. Для Тейлона.
С этими словами она выбежала из кухни, — но тут же вернулась.
— Ключи, — объяснила она, взяв со стола розовый кошелечек. — Ключи от машины.
Снова исчезла — и снова вернулась.
— Деньги. Кто же ходит в магазин без денег?
И снова вылетела за дверь. Тейлон пригла ладонью мокрые волосы. Он был уверен, что это не последнее ее возвращение. Так и вышло.
— Туфли, — сообщила она, снова появляясь на пороге. — чуть не ушла босиком! — И сунула ноги в пару туфель-сабо, стоящих у двери.
— Может быть, пальто? — не выдержал Тейлон, видя, что она снова направляется к выходу. — Вообще-то на дворе зима.
— Пальто... зима... да, точно. — Сдернула с вешалки какой-то потертый коричневый балахон, торопливо сунула руки в рукава. — Вот теперь все.
— Подожди!
Она обернулась.
Едва сдерживая смех, Тейлон подошел к ней, расстегнул неправильно застегнутый ворот и застегнул его как следует.
— Спасибо, — проговорила она с улыбкой, от которой что-то сладко заныло у него внутри.
Ответить ей он не смог — только кивнул. В голове с ошеломляющей ясностью сияла потрясающая картина: он сбрасывает с нее это чертово пальто, — а с ним и все остальное, подхватывает ее на руки, несет к кровати...
— Скоро вернусь! — пообещала она и выпорхнула за дверь.
Только тогда Тейлон позволил себе расплыться в улыбке. Ну и женщина!
Не зря ее имя — «солнечный свет». Она — настоящее солнышко! Теплый весенний денек с капелью и проталинами. После долгой, очень долгой и суровой зимы. Много лет прошло с тех пор, как он в последний раз вот так улыбался сам себе, думая о какой-то смертной.
Много лет он вообще старался о смертных не задумываться. Так безопаснее — и для них, и для него.
— Она тебе нравится?
Обернувшись, Тейлон увидел в воздухе знакомое потустороннее мерцание.
— Она... интересная женщина, — ответил он Сиаре.
Призрак подплыл ближе. Бледные щеки Сиары окрашивал нежный, едва уловимый румя напоминающий о небе перед рассветом, о границе ночи и дня. И сама она вот уже много столетий существовала на границе двух миров.
Сиара отвергла и вечный покой, и возможность перерождения. Отвергла, не желая оставлять брата в одиночестве.