Он впился взглядом в его лицо — ненавистное левантийское лицо, которое когда-то являлось ему в ночных кошмарах, но тут всадники пришпорили коней и направились к городу. Молодой паша снова ехал рядом с малорослым маршалом, продолжая что-то ему объяснять, почтительно и оживленно. Андреа смотрел на них с ненавистью, а в мозгу лихорадочно билась мысль: это судьба! Шакир-бей снова в Софии! Приехал, чтобы оборонять Софию. И мы встретились с ним именно здесь, на этом священном месте! Да, это судьба!..
Он дождался, пока они не скрылись, а потом пошел в город, направляясь к мечети Буюк. Ему необходимо было немедленно увидеть Климента.
***
У мечети Андреа засмотрелся на разгрузку патронов.
— Ты что здесь стоишь?
Это был голос его брата. Климент подхватил его под руку и увел подальше от мечети.
— Постой? Куда ты так заторопился?
— А ты чего ждешь? Чтобы тебя сцапал кто-нибудь из агентов Джани-бея?
— Давай ночью плеснем в подвал керосину и сунем горящую паклю. Ты прикинь, ведь там самое малое тысяч пять ящиков с патронами! — убежденно сказал Андреа, и было видно, что он уже успел обдумать этот план.
Климент невольно остановился.
— Ты забыл, что над подвалом лазарет?
— Турецкий!
— И все же лазарет, Андреа. Там более полутора тысяч человек.
— …каждый из них истреблял наш народ с того самого дня, как родился!.. Каждый из них убивал наших освободителей! И если поправится, опять станет стрелять, опять станет убивать!
— Ты прав, но я не могу. Не согласен. Гуманность мне запрещает это.
— Пять столетий... целых пять столетий эта их гуманность...
— Замолчи! Андреа, сзади нас фаэтон, слышишь?
Подскакивая по мостовой, их быстро нагонял фаэтон с жандармом на козлах. За жандармом виднелись два цилиндра, и, когда фаэтон приблизился, оказалось, что в нем Сен-Клер и доктор Грин, последний — с кожаной сумкой на коленях. Напротив них сидел капитан Амир.
Климент мгновенно надел преобразившую его маску почтительности и учтиво им поклонился. Из фаэтона ему ответили сдержанным кивком. Только Сен-Клер по своему обыкновению улыбнулся и, скользнув взглядом по Клименту, задержал его на Андреа, который с трудом скрывал свое волнение.
— Интересно, куда они сейчас направились?
— Ты не в меру подозрителен, — усмехнулся Климент. — Вероятно, везут Грина оперировать какого-нибудь пашу... Да, знаешь, я обнаружил в нашем лазарете тиф.
— Чтоб они все околели! — процедил сквозь зубы Андреа.
Слово «паша» напомнило ему о сегодняшней встрече, и он оживился.
