Далеко позади остался берег Судака.
Слухов сбавил скорость до минимальной. Можно передохнуть, осмотреться. А сердце тревожно колотилось. Чуть было не нарвались.
– Потери есть?
– Трое раненых, – доложил Балашов.
– Убитых?
– Нет!
– Легко отделались, – заключил Дмитрий Слухов и приказал: – Осмотреть корабль, проверить механизмы!
Моряки обследовали корпус, осмотрели механизмы.
– В борту пробоины выше и ниже ватерлинии, – доложил Балашов. – В восьмиместный кубрик проникают пары бензина.
На мостик поднялся механик главстаршина Данченко и сообщил тревожную новость:
– Пробита цистерна с бензином со стороны подводной части. Топливо вытекает в отсек, смешиваясь с заборной водой.
– Застопорить моторы! – приказал командир корабля.
Некоторое время морской охотник по инерции двигался вперед, потом перестал слушаться руля и остановился, потом развернулся по ветру и, неуправляемый, закачался на волнах как брошенный поплавок.
– Задраить пробоины, – приказал командир. – Откачать воду и произвести отстой бензина.
Экипаж начал борьбу за жизнь своего корабля. Слухов вызвал радиста:
– Отправь радиотелеграмму в Новороссийск, в штаб базы, – и продиктовал ему краткое сообщение обо всем случившемся.
В полночь ветер переменился, и «Морской охотник» стал дрейфовать в обратном направлении. Ветер и волны подталкивали катер в сторону крымского побережья. Перед рассветом штурман доложил:
– До берега осталось девять миль. И это расстояние сокращается с каждым часом.
На капитанский мостик поднялся старпом. Постояли, помолчали. Ночь, монотонный шум волн и ветер, пронизывающий насквозь.
– Что надумал, командир? – спросил Балашов.
Дмитрий Слухов молчал, прикусив губу. Не сдаваться же немцам! А положение безвыходное.
– Собрать команду!
Моряки и без слов командира все понимали сами. Решили: у берега катер подорвать торпедами и глубинными бомбами, а самим, с оружием в руках, гранатами и автоматами, пробиваться в горы, в лес, к партизанам.
Радист передал в штаб решение командира и команды. Это была последняя радиотелеграмма. В бензобаке вспомогательного движка, питавшего энергией передатчик корабельной радиостанции, кончилось горючее.
Шторм утихал. На востоке, над морским горизонтом, появилась светлая полоска наступающего дня, ночная темнота медленно таяла и рассеивалась. Время тянулось в томительном напряжении, в ожидании встречи с неизвестностью. Известно, что может быть, но неизвестно, как это произойдет и как окончится для всех и для каждого в отдельности.
