— А… ты говорила ему о ребенке?
— Нет, — Габриэла решительно покачала головой. — Я ничего не сказала. Когда муж узнает о малыше, он отнесется ко мне с добротой и нежностью, я буду окружена заботой, но я хочу от него не этого, — она отвернулась, сдерживая слезы.
— Габриэла, можно я задам тебе личный вопрос? — мадам Делормэ внимательно наблюдала за своей бывшей ученицей.
— Конечно!
— Ты любишь своего мужа?
Габриэла поколебалась, затем посмотрела женщине в глаза и ответила «да», пытаясь справиться с болью, вызванной осознанием того, что это — сущая правда.
— Мы поженились в спешке и не по своей воле, но я люблю его. Вот почему мы должны расстаться, иначе наша жизнь станет кошмаром.
— Ладно, пойдем, посмотрим твою комнату. Когда разложишь вещи, сразу почувствуешь себя как дома, — директриса ободряюще улыбнулась.
Они вышли из гостиной и поднялись по лестнице на второй этаж. Прозвенел звонок с урока, и коридоры наполнились ученицами. Некоторые из них узнали бывшую выпускницу и подбежали к ней поболтать. Габриэла внезапно поняла, насколько повзрослела с тех пор, как покинула стены школы. С девчонками она вела себя уже не как приятельница, а как взрослая, умудренная опытом женщина.
Проводив Габриэлу в комнату, когда-то принадлежавшую мадам Шуасель, преподавательнице французского, мадам Делормэ вернулась в свой кабинет, села за стол и задумалась о судьбе беглянки. Наконец директриса приняла решение. Она потянулась за телефонной книгой и набрала номер графини Элизабет, с которой дружила уже много лет.
Возможно, вместе мы что-нибудь придумаем.
— Алло, Элизабет?
— Да. Это ты, Марианна?
— Как мило, что ты узнала мой голос.
— Конечно, разве можно не узнать голос одной из самых дорогих подруг? Как твои дела?
— Хорошо, но я звоню по поводу одной проблемы, касающейся твоей семьи.
— Да?
— Сегодня ко мне в школу приехала Габриэла.
— Слава богу! — воскликнула графиня. — Риккардо будет счастлив! Где он только ее не искал! Мы подозревали, что она направляется в Швейцарию. Мне следовало догадаться, что она поедет к тебе. Как она себя чувствует? Ты, наверное, слышала об этом пошлом снимке в газете? Ужасно, до какой степени опустилась пресса.
— Ужасно, до какой степени опустился женатый мужчина, — сухо ответила мадам Делормэ.
— Знаю, знаю, — согласилась графиня и тяжело вздохнула. — Но мужчины есть мужчины. Бедная Габриэла, мне так ее жаль. Я бы очень хотела, чтобы она вернулась. Мы изо всех сил скрываем ее отсутствие от прессы, хотя, конечно же, журналисты пытаются заполучить как можно больше скандальных подробностей. Я волнуюсь за Габриэлу. Как она? С ней все в порядке?
