Для выхода к ужину Габриэла выбрала бледно-голубое шифоновое платье с кружевами, купленное во время последней поездки в Милан, и атласные босоножки на высоких каблуках. Волосы она собрала в конский хвост. В таком наряде и с такой прической Габриэла выглядела скорее элегантно, чем соблазнительно. Глубоко вдохнув, она последний раз посмотрела на себя в зеркало.
Пора! Мне предстоит нелегкий вечер.
Когда Габриэла вошла в гостиную, Риккардо встал, приветствуя ее. Она искоса посмотрела на принца, словно пытаясь прочесть его мысли. К ее удивлению, Риккардо вел себя как ни в чем не бывало. Девушка вздохнула с облегчением. «Спасибо, Риккардо», — сказали ее глаза. Габриэла присела возле отца и крепко сжала его руку. Рядом с ним она всегда чувствовала себя в безопасности.
— Ну, моя милая, вы хорошо провели время? — ласково спросил ее Гонсало.
— Очень хорошо, папа, — спокойно ответила Габриэла.
Прислуга накрыла на стол, и все направились в столовую. Неожиданно Гонсало схватился за грудь и, зашатавшись, опустился на пол. Риккардо и Габриэла бросились к нему и помогли добраться до дивана.
— Папочка, что случилось? — вскричала Габриэла, держа отца за руку.
Глаза Гонсало были закрыты, он тяжело дышал.
— Дай мне руку, сынок, — обратился он к Риккардо.
Старик взял руку принца, сверху положил руку Габриэлы и произнес:
— Я покидаю вас. Но вы должны пообещать мне, что в течение месяца станете мужем и женой.
— Но, папа, ты не можешь бросить меня, — прошептала Габриэла, захлебываясь слезами.
Риккардо посмотрел на Гонсало, затем на его дочь. Он видел страдание и боль в глазах умирающего человека и замешательство в глазах Габриэлы. У него не оставалось выбора.
— Я обещаю, — громко сказал он.
— Моя Габи, ответь мне, — голос Гонсало становился все тише. — Обещай мне, милая моя.
— Я… я обещаю, — прошептала Габриэла.
Гонсало сделал последний вдох и закрыл глаза навсегда. Габриэла склонила голову на грудь отцу. Риккардо молча обнял ее. Он знал, что взял на себя серьезное обязательство, которое, возможно, станет главной ошибкой его жизни.
