Теперь она поняла, что долго нагло себе врала.
— Вот и чудесно. А теперь расскажи, какой у тебя выдался день.
— Я бы сказал отвратительный, — улыбнулся Адриан, — да это было бы невежливо.
— А такой ли он отвратительный? Кроме нашего совместного приключения были ведь и утро, и день… Ты садись, где нравится.
Адриану понравилось у стойки. Сел, положил подбородок на сплетенные пальцы:
— Если честно, весь день выдался суматошный, невнятный. И с привкусом пыли. — Он поморщился.
— Понятно. Я могу тебя спасти. — Анна достала из самой большой сумки пакет из плотной коричневатой бумаги с надписями, больше похожими на орнамент.
— Что это?
— Кофе. — Она разорвала упаковку и высыпала на большую медную сковороду желтоватые зерна. Включила газ.
— А не похож, — констатировал Адриан.
— Это «Индия моонсунд малабар».
— Мне это ни о чем не говорит.
— В Индии в сезон муссонов собранный кофе помещают под открытые навесы. От влаги и ветра он становится вот таким. Вкус оценишь сам. Представляешь вкус кофе с дождем и ветром? — Она улыбнулась.
— Ты поэтесса.
— Ага. Поэтесса кофе.
Процесс приготовления кофе завораживал, как магический ритуал. Мягко шуршало на сковороде зерно. Анна достала две чашки цвета топленого молока. Говорить не хотелось. Адриан тоже молча наблюдал за плавными, умелыми движениями ее рук.
— Божественный запах… — пробормотал он, когда зерна на сковороде приобрели привычный шоколадный оттенок.
— Да. Зажжешь огонь в камине? — спросила Анна, выключая газ и помешивая горячие зерна деревянной лопаткой.
Она спиной ощутила волну смущения. Усмехнулась, но так, чтобы Адриан не заметил.
— Хорошо, я сама.
— Извини, но я как-то…
— Понимаю. Это тоже искусство, которое дается не всем. Я тоже, когда сюда переехала, не умела.
— А ты не здешняя?
— Нездешняя, но это уже совсем другая история.
Вскоре к нежному свету светильников-шариков прибавились оранжевые отсветы пламени, и кофейня окончательно превратилась в зал для колдовства.
Анна задержалась у камина, сидя на корточках, — живой огонь притягивал ее, как родник притягивает истомившегося от жажды путника.
В спину ударил сквозняк. Она обернулась.
— Анна, здравствуйте, а мы думали, что по понедельникам вы закрыты… — В облаке влажного осеннего воздуха и старомодных духов на пороге возникли миссис Престон и мисс Симпс, две пожилые и очень воспитанные дамы, делившие крохотный домик на углу Каспер-роуд и Гастон-парк. Они заходили к ней не реже трех раз в неделю — по вторникам, пятницам и воскресеньям, а в остальные дни Анна частенько наблюдала их, чинно прогуливающихся под ручку. Совсем не страшная одинокая старость…
