Дмитрий ошибся.
- Ко мне Тремасов Леха заходил. – Свиридов улыбнулся. –
Помнишь историю про обосравшегося генерала?
- Топор заходил? Как он, куда пропал?
- Как уволили, помаялся бедолага – в серьезные структуры путь
заказан, типа, неуправляем, а скорее – в черный список попал. В
ЧОПе работает сейчас. Скучно ему. Ко мне приходил лицензию на
94
оружие выправлять. Охотником заделался. Тоже вооружается. Вот
вместе вам точно по пути.
- Давай, объясни, как связаться. У самого симки непаленые
остались? – Вроде мимоходом спросил конспиратор.
- Проблем нет, звоню с разных точек, не переживай. – Виктора
царапнула проверка.
- Диман, ты своих подопечных помнишь?
- О ком разговор?
- Дорофеев такой знаком? Наркот, недалеко от отдела живет.
- Славик который? Опять натворил чего?
- Почему Славик все-таки? – Виктор поднял глаза.
- Агентурный псевдоним у него «Славный». Сама себе придумал, по НОНовской линии работает. Только больше прикрывается этим.
Для плана сдает мелочь, сам от цыган раскидывает. – При
оформлении агентурных документов Кабанов не упускал
возможности заглянуть в учетные тетради.
- Я его с телефоном принял, соседку ограбил. Она заяву написала, все как положено. Славик мне заливает, за долг забрал, вроде как
на игле терпила. Ни следствие, ни дознание дело не возбудили. Ни
грабеж, ни самоуправство. Нет состава преступления и все!
- Чему ты удивляешься? Чтобы наши дамы загорелись жулика
посадить, седалища от кресел приподнять, нервы напрячь на
допросе? Оно им надо? Законы все в угоду преступникам
переписаны. Думаешь просто так?
- Может, НОНовцы за него вписались?
- Не думаю. Не того полета Дорофеев. Обычное жлобство. Плюнь
ты на это! Давно бы уволился…
- И к тебе в партизаны! Ничего еще не произошло, метеорит не
падает, а ты уже отряды создаешь. – Свиридов допил кофе, добавил:
- А на земле кто работать будет?
Кабанов глотнул кофе, вдохнул горячий аромат. Нельзя, Виктор, тебе все знать пока. Не готов ты. Ковыряешься в дерьме в белых
перчатках.
95
- Оно, конечно, служить и защищать! Закон и порядок. Вор должен
сидеть в тюрьме. – Дмитрий резко поставил чашку, фарфор
звякнул по затвору пистолета.
- А как по-другому?
В глазах Кабанова синь июньского неба залила сталь. Вор
должен висеть в петле!
Свиридов возвращался в смешанных чувствах. От встречи с
другом ожидал удовлетворения, произошло скорее наоборот.
