— Входите, господа.
Лапуэнта комиссар посылал на дом к страховому агенту и его другу-заике с наказом привезти их к нему. Инспектор застал их за игрой в белом вместе с мадам Гийо, и они безропотно последовали за инспектором. Гийо был одет в тот самый желтоватого цвета дождевике, что и в понедельник вечером.
— Те ли это двое мужчин, что уехали на красном автомобиле?
— Разные вещи — видеть людей ночью на слабо освещенной набережной и встретиться с ними здесь, в кабинете.
— Они соответствуют описанию, которое вы дали.
Жеф покачал головой, по-прежнему отказываясь что-либо признавать.
— Именно они и были в тот вечер на набережной Селестэн. Будьте любезны, месье Гийо, расскажите нам, что вы там делали?
— Мы спустились по пандусу на машине…
— На каком расстоянии он находился от моста?
— Более ста метров.
— Вы оставили автомобиль у самой воды?
— Да.
— Что было потом?
— Пошли забрать собаку в багажнике.
— Ноша была тяжелой?
— Нестор весил больше, чем я. Семьдесят два кило, как показали весы у мясника, когда его последний раз там взвешивали.
— Стояла ли у причала набережной баржа?
— Да.
— Вы оба направились с вашим грузом к мосту Мари?
Ардуэн уже открыл рот, чтобы возразить, но, к счастью, его друг среагировал быстрее.
— А зачем нам было идти до моста Мари?
— Потому что так утверждает здесь присутствующий месье.
— Он что, видел, как туда шли?
— Не совсем так. Он заметил, как вы оттуда возвращались.
Приятели переглянулись.
— Он никак не мог зафиксировать, что мы прошли вдоль баржи, потому что мы выбросили собаку, не доходя до не. Я ещё опасался, как бы мешок не зацепился за руль. И даже дождался, пока не удостоверился, что его унесло течением на середину.
— Вы слышите, Жеф?
Но того было ничем не пронять.
— Это он так сказал, не так ли? вы тоже тут всякого навыдумывали. Может быть, появятся и ещё какие-нибудь, новые, истории.
— Во сколько это происходило, месье Гийо?
Месье Ардуэн не мог смириться с ролью молчаливо присутствующего и начал:
— Один… один… одиннадцать часов и… и…
— Одиннадцать тридцать, — прервал его друг. — И доказательством тому служит то обстоятельство, что в кафе на улице Тюренн мы вошли без двадцати двенадцать.
— Ваш автомобиль красный?
— Да, это «пежо-403».
— И у её номера есть две девятки?
— Семь тысяч девятьсот сорок девять — LF семьдесят пять.
— Не желаете ли, месье Ван Хутте, спуститься во двор и опознать машину?
— Я хочу только одного: поскорее вернуться к жене.
— Как вы объясните имеющиеся противоречия?
