Медленный, тягучий блюз. Ритмичное покачивание тел… Тео умело вел ее в танце, и Рената прикрыла веки, полностью погружаясь в завораживающую мелодию.
Шелк платья, слабый аромат духов, тень от ресниц на побледневшем лице. Тео чувствовал невероятную нежность, нечто почти забытое, словно был сейчас не зрелым мужчиной, а робким юнцом.
Что это такое, черт побери? Я же не пацан какой-нибудь. Да, Рената очаровательна. Нужно быть слепцом, чтобы не заметить этого, но зал полон привлекательных женщин. Мир полон ими! Ты же женился на одной из них. И разве обрел счастье и покой? Ты узнал ад ревности, подозрительность… А ведь твоя жена всего лишь любительница. Рената куда красивее и раз в десять изобретательнее, вспомни историю собственного отца. Ты размяк сейчас, наверное, не меньше, чем он. Проклятье!
Лицо Тео было непроницаемым, когда Рена наконец взглянула на него. Но она всем своим существам чувствовала его тело, особенно ту упругую выпуклость, что соприкасалась с ее телом. Она попробовала отстраниться, но Тео только сильнее прижался к ней.
— Ты всегда так танцуешь?
— Как? — лукаво улыбнулся Тео.
— Сам знаешь.
— По-моему, все мужчины и женщины, танцуя, проводят нечто вроде разведки. Если хочешь, примериваются друг к другу.
Рената вспыхнула.
— Я не люблю циников. Терпеть не могу, когда так говорят, слышишь?
— Если скажешь еще громче, не один я услышу, все остальные тоже.
— Мне плевать.
— Мне тем более. Меня тут никто не знает. И не делай вид, будто ты монашка, впервые испытавшая натиск…
Тео смолк, ошеломленный собственной грубостью, шоком и ужасом, написанными на лице Ренаты.
— Пошляк! — Она решительно высвободилась и ринулась сквозь толпу танцующих.
— Рената!
Она не слышала его или не хотела слышать. Ее рыжая головка мелькала среди моря других голов.
— Подожди! — Он ругал себя за дурость, злился, что обычная выдержка изменила ему. Да и пошляком Тео никогда не был, но его несло, будто с цепи сорвался.
Куда к черту она подевалась? — подумал Тео.
Выйдя в мощенный камнем патио, Анджер огляделся. Здесь не было толчеи. Люди стояли небольшими группами, беседовали и пили, расположившись живописными стайками вокруг легких белых столов, уставленных спиртным и закусками.
А дальше, там, где ступеньки вели в темноту сада, мелькнуло знакомое голубое платье.
— Рената! — хрипло воскликнул Тео и побежал следом.
Настиг он ее уже у подножия лестницы, схватил за плечи и повернул к себе лицом.
— Отпусти!
— Послушай меня.
