Злоба кипела в сердце Тео. Ловко сделала себе карьеру эта Бранч! Хорошо, что отец не вздумал жениться. Или не успел?.. Или она не пожелала?.. Возможно. Поскольку и так добилась своего, заполучив должность полновластной хозяйки телевизионного канала. Значит, Бранч тщеславна?
Впрочем, к такому выводу прийти несложно. Копаясь в бумагах отца, Тео обнаружил кое-какие заметки, сделанные его рукой. Например, на одной из страничек тот оставил такую запись: «Рената красивая и более чем умная и целеустремленная…»
Тео фыркнул. Сказать «целеустремленная» — значит не сказать ничего. Неясно одно, согрела ли она постель отца до или после того, как он передал ей «Трибуну»? Но это не имеет теперь значения. Оболванила старика — вот и все. Возможно, попытается проделать точно такой же трюк и со мной, когда познакомимся поближе?.. Тео ядовито усмехнулся. Что ж?.. Я здесь для того, чтобы хоть немного привести «Трибуну» в божеский вид, а затем продать к чертовой матери, если же при этом получу немного удовольствия от доступной женщины, совесть моя будет чиста.
Тео притормозил, вглядываясь в номера домов, выстроившихся вдоль набережной Мичигана. Это был деловой центр Чикаго, похожий на нью-йоркский: те же небоскребы, сталь и бетон, затемненные стекла, вращающиеся двери у входов в здания.
Чикаго прекрасный город, ничуть не хуже Нью-Йорка. Второй, а может быть, и первый по важности центр американского бизнеса. Сложись все в семье иначе, возможно, Тео с братьями нашли бы себя именно здесь. Впрочем, вряд ли. Слишком они ненавидели атмосферу в Ок-Парке и сам старинный, темный дом, забитый тяжеловесной старомодной мебелью. Сейчас, спустя столько лет, Ок-Парк практически стал частью Чикаго, почти сросся с ним, сильно изменился, оставшись при этом уютным и зеленым. Если привести семейную виллу в порядок, перетряхнуть от потолка до фундамента, отличное получилось бы жилье, да только вот кому из братьев это надо? Ни-ко-му! Ему самому, во всяком случае, уж совершенно точно!
Припарковавшись у телевизионного центра, расположившегося чуть в глубине, позади набережной, Тео поднялся на седьмой этаж, арендуемый для себя «Трибуной». Прошелся по узкому коридору. Слева и справа ряд дверей с надписями: «редакторская», «монтажная», «перезапись», «выпуск», «эфир»… Где же кабинет руководителя, подумал Тео и тут же увидел табличку: «Рената Бранч».
Он заблаговременно позвонил и потребовал, чтобы эта дамочка Бранч ждала его на месте. Но ее не оказалось. Взволнованная секретарша, узнав, кто перед ней, виновато извинилась.
