Стоило ей осознать всю опасность ситуации, как волна жара окатила ее с головой. Взгляд Джоша опустился на ее пылающую шею и грудь. Энни почувствовала, что буквально тает от его поддразнивающей улыбки.
— Ну, это очень просто исправить, — проговорил он хрипловато и коснулся пальцами молнии на ее спине. Энни едва дышала, когда он расстегнул молнию и дрожащими руками спустил платье с плеч.
Его дерзость заставила ее затрепетать. А он с наслаждением смотрел на мягкие возвышенности ее груди в белом кружеве.
— Ты так хороша, — выдохнул он, — так соблазнительна…
От его улыбки и слов у нее перехватило дыхание, а он крепко сжал ее в объятиях.
— Я хочу поцеловать каждый сладкий, мягкий, такой вкусный сантиметр твоего тела…
— Я невкусная… — прошептала она, поперхнувшись от невольного смеха.
Одновременно с беспомощной дрожью желания ее не оставляло осознание безумия происходящего: так много позволять Джошу, слишком быстро, слишком рано…
— Разве нет? — поддразнил он. Он щелкнул заколкой в ее прическе, провел пальцами по тяжелой белокурой массе волос, упавшей на плечи, затем расстегнул белое кружево на ее груди и наклонил голову, медленно втянув в рот один ее розовый сосок.
Невероятные ощущения пронизали тело Энни. Ей показалось, что в ее животе что-то жарко плавится, а вслед за этим жар охватывает и всю ее целиком. Неужели это возможно физически — превратиться в сгусток сладкого теплого меда? Она почувствовала, как откидывается на мягкие подушки дивана, как сильное тело Джоша накрывает ее, обнаружила, что прижимает его голову к своей груди дрожащими пальцами и голова ее кружится от поразительного удовольствия. Это удовольствие стремительной волной пронеслось по всему ее телу.
— Мне так жарко, я не могу дышать… — слабея, прошептала она.
— На тебе все еще слишком много одежды, — улыбнулся он.
С поразительной нежностью он опустил ее платье к бедрам и снял его, оставив только белые кружевные трусики. Быстро и нетерпеливо он сбросил с себя пиджак и рубашку, не отрывая прикрытых тяжелыми веками глаз от ее лица. Ее сердце билось так яростно, что она едва ли сознавала, что делает.
Словно во сне, она позволила своим рукам двигаться согласно их собственной воле, исследуя мускулистую силу его груди, поглаживая завитки жестких черных волос между его плоскими коричневыми сосками. Его тело было теплым, мускулы — твердыми, удивительно наполненными жизненной силой. С робкой страстью она ласкала его плечи и тут заметила два глубоких шрама на его плече. Энни осторожно дотронулась до них.
