Она выяснила, что он изучал экономику и политологию в Гарварде, умел безошибочно распознать все политические мотивы, стоящие за самыми жестокими вооруженными вспышками по всему миру, и что ее с Джошем объединяет любовь к таким несовместимым вещам, как современный джаз, скрипичные концерты Моцарта, меланхоличные французские фильмы, плавание, картошка фри из «Макдонадцса» и фисташковое мороженое. Они сознались в равнодушии к балету, который оба находили скучным. К тому времени, как они доедали великолепный шоколадный мусс на десерт и пили крепкий черный кофе, Энни чувствовала себя так, словно каким-то чудом вернулась к счастливым неделям на острове Скиафос, предшествующим скандалу с Фениксом, — неделям, когда они с Джошем говорили, говорили, говорили, находя так много общего, разделяя живой интерес к жизни друг друга…
Он встретил ее пристальный взгляд и вопросительно поднял бровь.
— Почему такое внимательное изучение? — легко поинтересовался он. — У меня что, шоколад на подбородке?
— Нет… я просто подумала, мы вдруг начали так открыто говорить о себе, особенно если принять во внимание…
— … что мы не особенно нравимся друг другу? — закончил он за нее.
— Да, — с легким смешком кивнула она. — Удивительно, правда?
— Удивительно, — согласился он сухо, подписывая счет. Он встал, и Энни заметила в его глазах опасный блеск. — Идем?
Пока они шли к машине Джоша, Энни вдыхала аромат раннего лета, окутывающий улицы Лондона, в котором запахи свежеподстриженной травы на газонах и цветущей сирени мешались с запахом выхлопных газов. Сгущались сумерки, и несколько черных дроздов пели на деревьях, растущих на площади рядом. Непонятно почему, но Энни этот вечер показался вдруг необыкновенно чарующим. В машине Джоша, на пути к ее квартире в Хэмпстеде, она сидела, погруженная в задумчивость.
Джош остановил машину у ее дома и повернулся к ней.
— Как ты считаешь, сейчас мы нравимся друг другу больше? Или мы просто были исключительно вежливыми?
— Могу сказать, что я отношусь к тебе лучше, чем до сегодняшнего вечера, — шутливо ответила она, скрывая легкую дрожь, пробежавшую по спине. Просто, глядя на его крупную загорелую руку с аккуратно подстриженными гладкими ногтями, лежащую на рычаге переключателя скоростей, она ощутила то же волнение, что и прошлой ночью. Ей вспомнилась шокирующая близость, которую она себе позволила с Джошем, последовавшая так быстро за их спором…
— Значит, ты хочешь сказать, что чувствуешь себя со мной более свободно, Энни?
