Бегство в мечту | страница 3
— Кто?!
— Телохранитель. В сложившихся обстоятельствах…
— Нет, не нужен. Это не мои игры… и не будут моими. Как я вам уже сказала: все это меня мало интересует.
— Как вам будет угодно. Через двадцать минут машина будет у вашего подъезда.
И он повесил трубку, оставив меня наедине с подозрениями и сомнениями…
… У подъезда томились в ожидании человек пять, жаждущих сенсации, журналистов. Увидев меня, они торопливо вскинули камеры и микрофоны, словно охотники, увидевшие долгожданную добычу.
— Итак, вас всех интересует моя реакция на это событие? — спросила я, преувеличенно кокетливо взбивая челку. — Тогда готова подарить вам сенсацию: я рада, что этот говнюк… Что такое? Вас шокирует столь точный эпитет? Ну, тогда вам придется подождать пока я найду ему альтернативу, а это — поверьте — будет не скоро…
И пошла к подъехавшему «Мерседесу», оставив их стоять с открытыми ртами…
Королев оказался огромным, широкоплечим человеком лет пятидесяти. Было заметно, что годы не могут одолеть этого крепкого и жизнестойкого богатыря, больше похожего на борца, чем на знаменитого адвоката. Пышные усы подчеркивали мужественный, квадратный подбородок, а синие глаза смотрели сквозь стекла очков неожиданно добродушно и наивно. Но в этом случае «зеркала души» лгали, как и все, окружавшее моего отца. Голос юриста выдавал его характер без прикрас: то обманчиво-мягкий, то проникновенный, он неожиданно приобретал стальное звучание, недвусмысленно давая понять, что его хозяин «весит столько, что с места не сдвинешь».
— Присаживайтесь, Настя… Вы позволите вас так называть?
— Позволю. А как величать вас?
— Николай Петрович.
— Так что же вы хотите мне поведать, Николай Петрович?
— Прежде всего то, что давать журналистам интервью такого рода очень и очень неосмотрительно с вашей стороны.
— О-о… Понятно. У вас прекрасные и проворные осведомители.
— В данном случае — добровольные. Как бы там ни было, но многие любили и уважали вашего отца. Он сделал людям немало хорошего.
— Я вам уже говорила, — обозлилась я тому, что меня отчитывает посторонний и враждебный мне человек. — У меня нет отца… И не было.
— Был, — сообщил он, выкладывая на стол какие- то бумаги. — Был. Вот свидетельство об удочерении Настасьи Андреевны Светловой.
Воистину, это был день полный неожиданностей. Недоумевая, я взяла в руки документы и прочитала их.
— Когда же он успел? — удивилась я. — Может, и свою смерть он тоже запланировал? Вы в его еженедельник не заглядывали? Нет там ничего типа строчки: «В 18.30 — отбыть в "мир иной"»?..