— Записка? — невинно переспросила Конни.
— Она мне нужна.
— Тогда почему бы тебе не подойти и не забрать ее? — Конни бросила вызов, и ее тело напряглось в сладостном ожидании.
Адам положил ладони ей на плечи, погладил их, а потом его руки опустились вниз к сжатым кулакам Конни, но записки не было. Вдруг он крепко обнял Конни.
— Что ты с ней сделала? — спросил Адам, поглаживая ее губы своими губами.
— Ты поверишь, если я скажу, что съела ее?
— Нет.
— А чему ты поверишь?
— Тому, что ты разорвала записку и бросила в корзину для мусора, — не сводя с нее пристального взгляда, ответил Кэйген.
Прижавшись к нему, Конни подставила ему губы, прошептав:
— Умница.
Их тела прижались друг к другу, а губы слились в жадном поцелуе, от которого у обоих перехватило дыхание. Конни ощутила силу его растущего желания и не стала скрывать того, что ее желание такое же сильное, как и его.
— Я скучала по тебе утром, — задыхаясь, пролепетала она между поцелуями.
— И я скучал по тебе утром. — Кэйген поцеловал ее глаза. — И прошлой ночью. — Он дотронулся губами до кончика ее носа. — Я тосковал по тебе на прошлой неделе и весь прошлый месяц. — Адам поцеловал ее в обе щеки. — Ты моя, и я так долго ждал мгновения, когда смогу доказать это.
Конни зарделась от удовольствия. Может, Адам все-таки по-настоящему любит?
— Тебе не интересно, что было в записке Роуз?
— Мне совершенно все равно, раз это не беспокоит тебя, — ответил он, снова целуя ее в губы.
Желание горячим огнем опалило Конни. Она чувствовала себя невинной, ранимой и распутной одновременно. На губах Адама расплылась хитрая усмешка.
— Если ты полна решимости, но немного разочарована тем, что здесь мы не можем вести себя более вольно, почему бы тебе не отвлечься и не достать у меня из кармана рождественский подарок?
— Да что вы, советник! О чем вы говорите? Я не могу лезть к вам в карман.
— Трусишка! — усмехнулся Кэйген.
Конни смело сунула руку ему в карман и нащупала там маленькую коробочку. Удивленно взглянув на Адама, она достала подарок.
— Открой.
Конни подняла крышечку и восхищенно вскрикнула. На бархатной подушечке лежали два кольца: одно с огромным бриллиантом, второе — простое обручальное.
Даже в самых смелых мечтах о будущем Конни не думала о замужестве. Ей казалось, что Кэйген избегает брака, да и сама она не стремилась к этому. Конни всем сердцем любила Адама, но не поняла, хочет ли за него замуж. И теперь, не зная, как вести себя, растерянно посмотрела Адаму в глаза.
