— Думаешь, более интимные отношения между нами усилят это доверие? — Ей нужно было точно знать, что Кэйген хочет от нее.
— Я хочу, чтобы ты желала меня так же сильно, как и я тебя, — низким голосом проговорил Кэйген. — Но мне нужно, чтобы ты отдалась мне без сомнений и сожалений. — Он прижал ее к своей груди, и его губы нашли пульсирующую жилку у Констанс на шее.
Казалось, кости превращаются в кисель, а горячее дыхание Адама опаляет кожу, когда он нашептывал ей на ухо!
— Я не собираюсь давить на тебя, но мне хочется, чтобы ты привыкла к моим поцелуям и прикосновениям. Дотрагивайся до меня, когда захочешь, и при этом не опасайся ничего. Ты слишком много беспокоишься о пустяках.
Конни была не в силах сопротивляться, впрочем, ей и не хотелось этого.
— А когда ты совсем привыкнешь ко мне, — продолжал Кэйген между нежными поцелуями, — мы с тобой займемся любовью по-настоящему и ты будешь изнывать под моими ласками так же сильно, как я под твоими.
Конни почувствовала, как сильно он возбужден, ее колени подгибались. Надо оказывать сопротивление, но на это сил уже не было.
Ее ногти с силой впились ему в спину, и Адам застонал от наслаждения. Конни задрожала, в ушах у нее шумело, перед глазами мелькали красные круги, и она ритмично задвигалась, касаясь животом его плоти.
— Стой спокойно, — оторвавшись от нее, прошептал Адам. — Еще одно движение — и я окажусь в глупом положении.
— Извини, — вырвалось у нее.
Конни вовсе не хотела дразнить его, просто в объятиях Адама так легко потерять голову. Она хотела было вырваться, но Кэйген удержал ее на месте.
— Я не хочу, чтобы ты убегала от меня. Просто надо уважительно относиться к сексуальной энергии, которую мы оба вырабатываем.
Услышав эту странную фразу, Конни улыбнулась. Ее дыхание немного успокоилось, она положила руки ему на грудь.
— Ты настоящий обольститель, — прошептала она, глядя на него затуманившимися глазами.
— А ты соблазнительница. Я хочу исследовать все стороны твоей чувственности, — шепнул он.
— Почему это моей?
— Потому что ты единственная женщина на свете, которая может говорить мне все, что угодно. Ты умна, способна на сострадание и невероятно сексуальна, — объяснил Адам.
Констанс было приятно, что босс находит ее интересной и умной, но она не хотела участвовать в каком бы то ни было состязании. Не исчезнет ли его интерес после получения желанного? А вдруг к этому времени она настолько привяжется к Адаму, что не захочет расставаться?
