Когда пришло подкрепление, с заставы «Нева» на собственных ногах сошли семь солдат, в том числе старший прапорщик Панин и Валун — сержант Валентин Харитонов. Девятерых снесли на носилках. Среди них — радиста Колю Синицина, целого, но в тяжелой контузии. Травмированного настолько сильно, что это обеспечивало ему дембель. Крюка, который потерял руку по локоть, естественно, демобилизовали тоже. Леварт попал в медсанбат в Баграме, где ему диагностировали сотрясения мозга. Сотрясение мозга дембель не обеспечивало. Нападение на заставу, как вскоре донесли осведомители ХАД, осуществил со своим отрядом Тарик Саид Кадир, подчиненный группировке Джамиати Ислами, которая сотрудничала с пакистанской разведкой. А так как, по свидетельству одного из осведомителей, опорный пункт Тарика Саид Кадира, должно быть, находился в деревне Хоранджарик, деревню Хоранджарик обстреляли и разбомбили штурмовики Су-25, не оставив от нее камня на камне. Тремя днями позже ХАД обвинил в нападении на заставу моджахедов муллы Абдурабуллаха, одного из подчиненных Гульбеддина Хекматияра из группировки Хезби Ислами. А поскольку активную поддержку мулле Абдурабуллаху, должно быть, оказывала деревня Шаран Карз, деревню Шаран Карз подвергли обстрелу осколочно-фугасными ракетами из установки БМ-21 «Град», не оставив от нее даже маленького кусочка глины. Чуть позже ХАД расстрелял своего информатора. Ибо оказалось, что он выдвигал ложные обвинения, поскольку имел с жителями обеих деревень конфликты личного характера. Нападение же на заставу в действительности было делом временно ни от кого не зависимого полковника Мунавара Рафи Хафиза, время от времени базирующегося в кишлаке Шиндсарай. Однако, поскольку тем временем собралось много совсем новых и свежих нападений на посты, и в канцеляриях царил неописуемый бардак, логистика засбоила, и кишлак Шиндсарай позабыли разбомбить. Вместо этого штурмовики Су-17 сбросили бомбы на миролюбиво настроенную деревню Мираб Хель, которая была совершенно ни при чем. И перемешали ее с землей. Перемешали, можно сказать, на настоящую однородную массу, как фарш для пельменей. Разрушению подверглись даже окрестные скальные утесы и барельефы на них, которые помнили еще Селевкидов.
Тем временем Павел Леварт вышел из госпиталя.
А жители деревень, как обычно, согнали в кучу разбежавшихся баранов. Как обычно, похоронили убитых родных и знакомых. И, как обычно, начали отстраиваться.
