В темной куртке шикарной марки, темных очках на нос, этот седовласый философ по прозвищу Ботул (Botul) всегда носит рубашки с открытыми белыми манжетами без запонок.
Приехав из Бенгази, философ заявил Саркози: будем делать ставку на ливийскую оппозицию. Заверил, что если Каддафи чуть-чуть подтолкнуть, тот наверняка падёт. Как это было в Тунисе. Как в Египте.
Подтолкнули. Ещё сильней подтолкнули. Ещё сильнее. Всё начиналось как у картёжника, который слегка проигравшись вначале, вновь и вновь удваивает ставки. Или можно сравнить с началом первой мировой войны, когда из пустяка, убийства наследника престола, лидеры, хорохорясь друг перед другом, втянули свои страны в войну, желая не потерять своего царственного величия. Или с постепенным увязанием США во вьетнамской войне.
Саркози воспитан на "старом добром европейском духе", пусть он это не озвучивает прямо. На бремени белого человека. На представлении о "бесхвостых обезьянах". На том, что "белые" имеют законное право стрелять "цветных", а не наоборот. Что арабы — "sales bicots" (грязные козлята, презрительная кличка алжирских арабов). Новый французский президент не понял, что мир изменился, что искусственно загоняемые когда-то в грязь "козлята" теперь могут, хотят и умеют сопротивляться. Что традиционному европейскому духу место на свалке истории.
По ходу дела появились аппетиты и на ливийские деньги в банках, и на нефть. Но будет ли нефть? Напомню, что добыча иракской нефти на сегодняшний день невелика в связи со сложностями обеспечения безопасности, "откатами" и нестабильностью.
Ставки с обеих сторон стали очень велики, никто не собирается отступать. Каддафи открыто заявил, что он перенесёт войну в Европу и поддержит там сепаратизм. А какие с этим могут быть проблемы? Не так уж сложно найти во Франции строящего автомагистраль араба (чьего деда, не имевшего отношения к партизанам, во время алжирской войны пытали паяльной лампой, так, на всякий случай), чтобы он залил бетоном радиоуправляемый фугас, который взорвёт машину Саркози, когда тот, через месяц или год, будет там проезжать. Или найти симпатичную негритянку, родного брата которой линчевали в Ливии мятежники, согласную подложить бомбу на весёлой дискотеке, где резвятся французские военные лётчики. Или коренного француза, воспитанного в традиционной французской ненависти к власть имущим, который будет "сливать" секретную информацию ливийской разведке (голодная блокада Парижской коммуны, когда в Париже съели всех кошек и крыс, и последующая расправа является частью нашей семейной истории — мне это рассказывала бабушка, пересказывая, что она слышала когда-то от старших). Или неужели сторонники независимости Корсики, Бретани или Каталонии откажутся от ливийских денег на финансирование их газет и сайтов? И всё это будет подкреплено миллиардами. Ливийские средства были блокированы в банках Запада, но огромная их доля лежит в банках Латинской Америки и Африки, где они и сегодня остаются в распоряжении законного правительства. И ещё есть спрятанный золотой запас.
