– Что за фигня со мной твориться?
– Учишься ты в академии, которую я закончил.
– И долго учился?
– Тридцать лет, – говорит, – сколько ты прошел за сутки?
– Год с лишним.
Он только покачал головой. Опять меня затянуло в сон. Так двадцать пять суток, на два часа просыпался, ел, справлял нужду и все начиналось с того, чем закончился предыдущий сон. Что интересно, я там жил полноценной жизнью и время шло как ему и положено. Когда пришел в себя окончательно, понял, что я уже не тот Малыш, а постаревший на тридцать лет разумный и это за двадцать пять дней. Мир сейчас выглядел для меня совсем иначе, чем месяц назад. Нет, он остался тем же, но прибавились новые краски и ощущения: я видел теперь каждого, знал все его болячки, чувствовал каждую травинку, кустик и гусеницу, что ела его листья. Знал, где рядом с поверхностью вода и что вождь думает обо мне. Сразу все не расскажешь. Поощущал, осмыслил и заорал:
– Дедуля! Ты что, старый козел, натворил?
Он ответил сразу, с каким-то испугом, даже ругаться не стал:
– Что такое, что случилось?
– Состарил меня на тридцать лет и еще спрашиваешь?
– Что для дракона такая мелочь, тьфу.
– Так я не дракон.
– Конечно не дракон, а дурак.
– Лучше бы эти годы здесь проучился.
– Так месяц только прошел, учись.
– Ты думаешь, приятно знать все болячки окружающих, вон имперец геморроем мается, а вождь животом.
– Ты целителем хотел стать, вот и лечи.
– Так постоянно в башке у меня все окружающие, с ума сойти можно.
– Закройся, – говорит, – тебя ведь этому учили.
Вот это называется ткнули как котенка носом в дерьмо. Могу же я все это делать и закрываться и фильтровать и многое другое вбили в голову за тридцать лет.
– Извини, – говорю, – дедуля, напугался очень.
Он хмыкнул и выдал:
– Дураком родился и дурнем помрешь.
Вот родственнички у меня, только пакости говорить и делать умеют. Лорд это видимо слышал и от души смеялся.
– Расскажи-ка, Малыш, что ты видел? А то уж я стал забывать те годы, кто из учителей тебе запомнился?
– Старик один, узкоглазый, десять лет меня палкой лупил.
– Ну-ка, ну-ка, интересно, меня этот сморчок все тридцать лет дубасил.
– С первого дня на его занятиях начал вбивать знания мне в голову вот таким способом. Пытался отобрать у него это орудие труда, но каждый раз получался облом, на пятый год только подловил, сломал палку и в следующий раз пообещал засунуть ее ему в задницу. Он вдруг обрадовался, незнамо чему, поставил мне отлично, а на следующий день принес другую, хитрую очень, бил издалека, за ней охотился уже три года, а за следующей два. После всех издевательств этот старый гриб поклонился мне и сказал, что я достойный ученик, за всю его жизнь второй такой и пригласил к себе. Поил какой-то горячей горькой водой, а на прощанье обрадовал, что теперь будет заниматься со мной отдельно один раз в неделю, ну и все, остальные как-то не запомнились.
