— Иди посиди, — сказала Салли, когда она перестала плакать.
Неожиданно пришла еще и Доун и стала гладить Руби по голове.
— Давай я тебе помогу вытереться.
Она достала салфетку и стала промокать глаза и щеки Руби.
— Мистер Доуз? — спросила Доун, и Салли кивнула.
Руби посмотрела куда-то вдаль.
— Ты глупая коровушка, — засмеялась Доун, но очень по-дружески. — Он прожил дольше, чем многие люди. И умер во сне.
Руби надоело слушать про то, что он был стар и поэтому его смерть не была неожиданностью. Было много разговоров про то, что пожилые пациенты плохо обслуживаются Министерством здравоохранения, но экспертиза показала, что никто не хотел этого исправить, — вот такие дела. Выглядело так, что отъехать ночью во сне было хорошим концом жизни, которая изжила себя. Она знала, что Доун и Салли так не думают, они просто пытались ее успокоить, но то, что они говорили, напомнило ей весь этот бред. Ничего нельзя было сказать или сделать, так что она поблагодарила их и спустилась вниз, в кафетерий, и отодвинулась подальше от персонала столовой.
Она стояла за женщиной средних лет с мальчиком двенадцати или тринадцати лет, который неуклюже двигался, проблема с голенью, специальный аппарат на ноге, ждет маму, пока та подойдет к прилавку и заплатит Пегги. Он стоял позади своей мамы, превращающийся из мальчика в подростка, и Руби не могла удержаться от улыбки, вспомнив, какой она была в этом возрасте, и снова подумала о маме. Она купила банку колы и яйцо со сливками, уселась за стол и попивала газировку через трубочку, сорвала фольгу и откусила кусок с верхушки яйца, желтая капля в белых сливках, она заметила рассыпанный сахар на столе и смела его на пол, из этого сделаны маленькие девочки, сахар и специи и все смешные штучки, смотрела на мальчика, который спорил со своей мамой, и думала о черепахах, и змеях, и щенячьих хвостах. Такие вещи зависят от твоего настроения. И приняла решение.
Она не пойдет к бедному Рону, она относилась к нему как к человеку, с которым ничего не может случиться, и она думала о тех похоронах, на которых родственники постараются превратить этот досадный случай в праздник жизни, благодарить Бога за лучшие времена, — это было все, что ты можешь сделать, так что вместо мертвого человека в морге больницы она представляла наглого и очаровательного молодого морячка, с важным видом идущего по улицам Шанхая, он поворачивает в тихую аллею, следует за ребенком с босыми ногами к белой двери, платит мальчику и заходит в умело спрятанный опиумный притон, на стенах кривые доски и стеклянные ящики, драконы с огненными языками и портреты предков в рамках, раскрашенные китайские девушки сидят на подиуме, покрытом горой шелковых покрывал, витиеватая трубка передается ему.
