On The Parish транслируется на одной из лучших пиратских станций, «Сателлайт FM», звук идет с М25, они вещали шесть месяцев, а потом исчезли из эфира. DTI[4] закрыл их раньше, RA[5] свирепствовал вместе с точильщиками и резчиками, у них конфисковали антенну станции и передатчик, так что пришлось им сделать перерыв, но они вернулись в эфир вдвое сильнее. Много работы и практически никакой финансовой отдачи — просто любовь к музыке, и Руби порой хочется узнать, где же находится их студия, как выглядят ди-джеи, она даже может представить вертушки для пластинок, микшерный пульт и микрофон, громкоговоритель, но все это без лиц. Вместе с Чарли-боем там работали ди-джей Хромо и ди-джей Панч, Руби помнит, как Хромо говорил слушателям про FM и средние волны — обычная лекция в «Хромозоне» о том, что со средними волнами стратосфера ведет себя как батут, она отталкивает волны обратно к земле, — и с тех пор Руби чувствует себя в еще большей безопасности, почти что видит этот купол, который ее защищает, держит доброту внутри, а злобу снаружи, мерцание кожи, каждая рыбья чешуйка сияет на ветру. Чарли-бой бывал в эфире пару раз каждую неделю и начинал с полуночи, вместе с полуночниками, страдающими бессонницей, с чудаками, которые гоняют на скорости, маньяками, ночными бродягами и другими придурками, — шок для любого, кому предстоит работать в утреннюю смену.
На мгновение Руби кажется, что Бен лежит под ее кроватью, — она сразу же пробует забыть о нем, но не может остановиться и углубляется в воспоминания, — этот пес действительно любил солнце, летним днем растягивал свое пыхтящее тело на полу и поджаривал свой мех, веки прикрыты, а язык высунут, и когда она просыпалась по утрам, он всегда был готов прыгнуть и лизнуть ее в лицо, стучал хвостом по матрасу, Бен, ее маленький барабанщик, поворачивается почесать за ухом и вылизать яйца, невинный и беззаботный, где-то звенит колокольчик, потерянный среди перестука мелкого дождя, звона бутылок и звуков булькающего молока, человек в белом халате с шестью яйцами в руке, проходит другая фигура с черной сумкой, и она вспоминает о Джеке Потрошителе, профессионал проходит мимо торговца на улице, хирург или мясник — нет, молочник, молочник необычайной доброты, молоко, яйца и порезанный хлеб лежат на твоем крыльце, птицы ударяют клювами по фольге и пьют сливки, и Бен снова пытается лизнуть ее в лицо, маленькая Руби визжит и смеется, отталкивает его прочь — даже не думай целоваться после того, как лизал свою игрушку, — и она спускается вниз, чтобы встретить этого человека со специальным лекарством, волшебным снадобьем, которое заставляет тебя уснуть, когда ты очень болен, мама говорит, это уносит тебя в прекрасный край, туда, где ты будешь жить вечно, где все замечательно, край, где ты никогда не будешь болеть, где все счастливы и всегда улыбаются, где не беспокоятся из-за денег, не сводят себя работой в могилу, — и папа тоже там, кидает любимый каучуковый мячик Бена в ручей, а тот ныряет за ним и хватает его зубами, отряхивает влагу с шерсти, как будто после ванны или дождя, — Руби не следует слишком грустить, потому что в один прекрасный день все мы будем сидеть рядом с Богом, все вместе на небесах, и жизнь будет прекрасна и никогда не закончится, это наша награда за то, что мы были хорошими людьми, пока жили, а вот плохие люди — они пойдут в другое место. В ад.
