— А почему они такие?
— Такой конец нас ожидает, если мы ведем себя неосторожно.
— Ты хочешь сказать, все заканчивается… безумием? — уточнила я.
— Расстройством. Нестабильностью. Это происходит, когда остаешься в человеческом мире, не будучи его частью. — Макси многозначительно посмотрела на меня, намекая, что я двигаюсь в том же направлении.
— Ты проводила время с Виком с его детства, — сказала я.
Вик был ее самым уязвимым местом, и я намеренно воспользовалась этим.
Когда я назвала его имя, Макси мягко улыбнулась.
— На людей можно смотреть. Их даже можно… можно любить. — На последнем слове голос ее дрогнул. — Но жить ты не можешь. Разрушения начинаются, когда притворяешься, что можешь.
— Я не притворяюсь, — сердито сказала я.
— Разве? Бьянка, если бы ты только поговорила с Кристофером…
Меня снова окатило страхом, я замотала головой:
— И не проси.
— Бьянка, ты так важна для призраков! — принялась упрашивать меня обычно язвительная Макси. — Разве ты сама не понимаешь? Ты можешь делать то, что не могут все остальные… Это не просто дым и туман. Это многое значит. Ты многое значишь.
Любопытство уже брало надо мной верх, но только я собралась начать расспрашивать, как Макси пришла в отчаяние, почти пугающее, и добавила:
— Ты нужна нам.
— Я нужна не только вам. — Я выплыла из большого зала, опасаясь, что она помчится за мной, но Макси не двинулась с места.
— Ты уверена, что хочешь этому научиться? — Патрис скрестила руки на груди, глядя на меня сурово, как миссис Бетани на экзамене.
Честным был бы ответ — «нет, не уверена». В некотором роде это пугало меня не меньше, чем тренировки в Черном Кресте: нет ничего приятного в том, чтобы учиться нападать на таких же, как ты.
Но единственный путь стать свободной — обрести могущество. А это значит — нужно научиться давать отпор призракам, если возникнет такая необходимость.
— Давай начнем, — ответила я.
Патрис вытащила пудреницу.
— Чтобы поймать призрак, — произнесла она, — прежде всего нужно его засечь.
— Считай, это сделано.
Патрис сердито на меня взглянула, но я сказала:
— Тут у меня своего рода преимущество, понимаешь?
— А, ну да. Теперь смотри. — Она нарочито медленно, как воспитательница в детском саду, открыла зеркальце. Я засмеялась бы, не будь ситуация настолько серьезной, а обстановка жутковатой. Сильный холодный дождь лил целый день, небо было серое. Хотя Патрис включила в своей спальне обе лампы, они не могли разогнать полумрак. Свет от одной лампочки заплясал на поверхности зеркала, по каменным стенам запрыгал солнечный зайчик. — Открывать зеркало нужно после того, как ты почувствовала присутствие призрака, но до того, как начнешь непосредственно атаку. Это тебе не ловушки миссис Бетани: если призрак поймет, что ты вот-вот нападешь, он сможет устоять против зеркала.
