— Ну, что ты теперь скажешь, Тай Кэмерон? По-прежнему уверен, что стоит тратить свое время и силы на перевоспитание своевольных богатеньких девиц? Или теперь это кажется тебе неподъемным и бесполезным занятием?
Почувствовав, что теплые руки Тая обняли ее за плечи, Трейси вздрогнула. От звона в ушах она не услышала его тихих шагов.
— С чего это ты злишься на меня? — мягко протянул он. — Уж не считаешь ли меня малодушным или столь наивным, чтобы оказаться не подготовленным к этому? Или ты просто напугана? Боишься, что я предам тебя?
Она отстранилась и повернулась, чтобы видеть его лицо. Встретив его полный нежности взгляд, Трейси опустила глаза и обхватила себя руками.
— У меня такое чувство, будто я умираю, будто я вскрыла свое сердце и истекаю кровью.
Тай сделал шаг и схватил ее за плечи, чтобы слегка встряхнуть.
— Ты чувствуешь только, как истекает из сердца боль. Пусть себе выходит, Трейси. Теперь все позади, с этим покончено. Я по-прежнему рядом, и истечь кровью никому не грозит.
В этот миг Трейси сломалась. Подступили слезы, застилая глаза, рыдания вырвались из груди, ноги подогнулись. Тай подхватил ее и большими шагами вышел из гостиной, направляясь в свою спальню.
Угрызения совести и чувство вины, мучившие Трейси всю жизнь, исторгались из нее, пока она не впала в забытье, а Тай все это время держал ее на коленях, сидя в огромном кресле в своей спальне перед дверьми, ведущими во внутренний дворик. Лучи заходящего солнца подкрасили небо над ними в багряно-золотистый цвет, сменившийся затем индиго и полнейшей темнотой.
Как уставший ребенок, наплакавшийся вдоволь и заснувший в изнеможении, Трейси даже и не заметила, когда Тай отнес ее в ее комнату. Откинув покрывало и простыню, он опустил Трейси на кровать, снял одежду, оставив только нижнее белье, набросил на нее простыню. Он придвинул к кровати кресло и просидел так долго-долго. Удостоверившись, что Трейси уже до утра не проснется, он склонился к ней, поцеловал раскрасневшуюся щеку и вышел.
Проснувшись наутро, Трейси чувствовала себя неважно. Веки опухли от слез. В душе у нее была полная опустошенность. Ей стоило немалых усилий подняться и принять душ, но после душа она пришла в себя. От холодных примочек припухлость вокруг глаз чуть спала, но у нее все еще был такой вид, будто она проплакала многие часы.
Было уже семь утра, когда она вышла из спальни и направилась в кухню. В доме было тихо, и Трейси более жадно, чем прежде, впитывала в себя царившую в нем умиротворенность. Ее взволновала мысль о том, что предстоит встретиться с Таем лицом к лицу, но волнение почти мгновенно улеглось. Хотя она и не могла припомнить, как добралась до своей кровати, Трейси прекрасно помнила, что Тай обнимал ее прошлым вечером, когда она плакала. Он сумел выдержать рассказ о ее жизни и не покинул ее, когда у нее случился нервный срыв. Это означало, что они остаются по меньшей мере друзьями, но в душе у Трейси не унималась тревога, что это было, скорее всего, просто состраданием.
