Потом они мотались по ночным барам. Расстались поздно. Он уже не отпускал ее руки. Прощание длилось бесконечно. Оба состязались в выражении преданности и любви. Ева взяла Лепра под руку.
— У меня голова идет кругом. Отвезешь меня?
— Кто эти люди? — спросил Лепра.
— Да так, какие-то знакомые. Тот, что повыше, руководит театром в Милане, а маленький, по-моему, производит автомобили. Что же касается девицы… тебе это интересно?
— Нет.
— И мне нет.
Ева прижалась к нему.
— Пришлось делать вид… Все будет занесено в наше дело.
Они возвращались молча. Перед дверью Лепра склонился над рукой Евы.
— Не уходи, — сказала она. — Вот, возьми ключ. Оставь его у себя.
Он пошел за ней к лифту. Он был так взволнован, что не осмеливался даже поблагодарить ее. Ева взглянула на часы.
— Уже четыре… Скоро выйдут газеты. Знаешь, что мы должны сделать?
Лифт остановился. Ева снова нажала на первый этаж.
— Дождемся открытия газетных киосков. Мы первые прочтем новости!
— Ты с ума сошла, ей-богу!
— Ну что ты, это будет так здорово!
Ева подняла глаза на Лепра, усталость на ее лице сменилась возбуждением. Она была в восторге, что придумала новую игру.
— Кстати, — заметил Лепра, — признайся, что ты все время думаешь об этом комиссаре. Если бы он начал преследовать тебя, ты бы не слишком огорчилась.
— Все может быть, — сказала Ева.
Они долго шли по улицам, до самого вокзала Сен-Лазар. Лепра уже еле держался на ногах, но Ева была полна энтузиазма.
— Я часто уезжала с этого вокзала, — сказала она. — Теперь с гастролями покончено. Но и в том, что кончается, есть свой шарм.
Ворота были уже открыты. Они прошли по двору, поднялись по длинной лестнице. Фонари освещали их одинокие силуэты. Ева держала Лепра под руку и, подавшись вперед, вдыхала предрассветные ароматы.
— Я здесь с ним познакомилась, — сказала она.
Она не закончила фразу. Она даже не поняла, что причиняет ему боль этими словами. Холл был пуст. Издалека мелькнуло светлое пятно рабочего халата. Ева вела за собой Лепра, но сама шла медленно, изредка останавливаясь у афиш, и не торопясь рассматривала их, словно картины. Может, этот вокзал был музеем ее былых влюбленностей. Вышли на перрон. В предрассветных сумерках смутно чернели поезда.
— Ты тоже, — сказала она тихо, — скоро поймешь этот вокзал. Друзья будут тебя провожать… встречать… друзья и другие женщины…
— Замолчи.
Они прошли вдоль буфетной стойки с перевернутыми и вставленными друг в друга стульями. Рядом, съежившись, спал клошар. Лепра вновь вспомнил о Мелио.
