— Наводит, да. Но чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что его смерть не имеет никакого отношения к истории с пластинками. Подожди, сейчас поймешь. Эта мысль уже приходила мне в голову, но сейчас она представляется мне почти бесспорной… Мы ведь считали, что Мелио посылает нам пластинки, чтобы отомстить за твоего мужа, так?
— Да.
— В таком случае, почему убили Мелио, который так неукоснительно выполнял свой долг? Почему его попытались заменить, хотя он был столь непримирим? Никто никогда не будет убивать человека, чтобы потом делать точно то же, что делал он.
Ева грустно улыбнулась.
— Как у тебя все гладко получается, — прошептала она.
— Нет, просто я пытаюсь рассуждать. И я уверен, что Мелио убили не затем, чтобы завладеть последними пластинками. Более того, поскольку мы ничего не нашли у Мелио, а именно Мелио посылал нам пластинки, — значит, просто-напросто их у него больше не было.
Ева провела кончиками пальцев по губам Лепра, медленно следуя их изгибу.
— Мальчишка! — сказала она.
Он пожал плечами и осушил свой бокал.
— У твоего мужа не хватило бы духу нас выдать. Он слишком тебя любил. Он мог записать две пластинки, чтобы причинить тебе боль. Но долго эту игру он продолжать не мог.
— Я бы на его месте пошла до конца… Ты не знаешь, мой милый, что такое обманутая любовь.
— Не в этом дело, — гнул свое Лепра. — По-моему, смерть Мелио — просто совпадение. Кто-то убил его… Неважно, кто. Нас это не касается. Нас это интересует только с той точки зрения, что Мелио был нашим единственным подозреваемым. Но поскольку он умер и пластинок больше нет, мы можем жить спокойно, если твой комиссар до нас не доберется. Но и ты права: как он до нас доберется, если пластинок больше нет? Сейчас я переживаю только из-за ключей. Но и ключи ничего не доказывают.
— Ну вот, ты и успокоился, — сказала Ева. — Раз-два, и готово. Про смерть Мелио забыли, жизнь продолжается!
— А что такого, боже мой!
Ева приподнялась на локте.
— Я настроена не так оптимистически, — заявила она, наполняя свой бокал.
— Послушай, — сказал Лепра, — здесь все яснее ясного…
Усталость, действие коньяка, присутствие Евы — все это пьянило его и освобождало от страхов. Ему хотелось говорить, сорить словами — так кидаешь хворостинки в огонь, чтобы поднялось пламя.
— Я утверждаю, — продолжал он, — что убийца нас не подозревает. Но пусть даже подозревает. Либо у него уже были пластинки, и тогда ему незачем убивать Мелио. Либо у него их не было, но раз Мелио аккуратно посылал их нам, то все равно нет причины его убивать. Замкнутый круг. Кроме того, эта гипотеза вообще не держится. На мой взгляд, Мелио убили по каким-то неведомым нам причинам. У него тоже, наверное, немало было врагов!
