— Далеко ли вам еще идти? — спросила женщина.
— До Баттерфорда, — ответил Карл.
— Это очень далеко.
— Еще день пути.
— Не дальше? — спросила женщина.
— О нет.
Женщина передвинула на столе какие-то предметы, наводя порядок; вошел буфетчик, обвел взглядом помещение и, когда женщина указала на большое блюдо с грудой сардин, посыпанных петрушкой, унес это блюдо на высоко поднятых руках в зал.
— Почему же вы, собственно, решили ночевать под открытым небом? — спросила женщина. — Здесь достаточно места. Отдохните у нас в гостинице.
Для Карла это предложение было очень соблазнительно, особенно потому, что прошлую ночь он провел так скверно.
— Мой багаж там, на улице, — помедлив, ответил он не без некоторой рисовки.
— Так несите его сюда, — сказала женщина, — это не помеха.
— А мои товарищи! — вскричал Карл и тут же сообразил, что они-то, конечно, помехой будут.
— Разумеется, они тоже могут переночевать здесь, — сказала женщина. — Приходите же! Не заставляйте себя упрашивать!
— Мои товарищи — бравые ребята, только не очень опрятные, — сказал Карл.
— Разве вы не видели, какая в зале грязь? — спросила женщина и поморщилась. — К нам даже самое отребье заходит. Итак, я сейчас велю приготовить три кровати. Правда, на чердаке, ведь гостиница переполнена, я и сама перебралась на чердак, но это все равно лучше, чем под открытым небом.
— Я не могу привести с собой товарищей, — сказал Карл. Он представил себе, сколько шума наделали бы эти двое в коридорах столь приличной гостиницы; Робинсон все перепачкал бы, а Деламарш непременно начал бы приставать к этой женщине.
— Не понимаю, почему это невозможно, — сказала женщина, — но, если вам так хочется, оставьте своих товарищей на воздухе и приходите к нам один.
— Нет, так не пойдет, — возразил Карл, — это мои товарищи, и я должен остаться с ними.
— Вы упрямец, — заметила женщина и отвернулась, — к вам относятся по-доброму, стараются помочь, а вы отбиваетесь изо всех сил.
Карл все это сознавал, но не видел иного выхода и потому только добавил:
— Примите мою величайшую благодарность за доброе ко мне отношение. — Тут он вспомнил, что еще не уплатил, и спросил, сколько с него причитается.
— Расплатитесь, когда вернете корзинку. Я должна получить ее, самое позднее, утром.
— Благодарю, — сказал Карл. Она открыла дверь, ведущую прямо на улицу, и, когда он с поклоном вышел, сказала ему вслед:
— Доброй ночи, но вы поступаете неразумно. Он был уже в нескольких шагах от нее, когда она крикнула:
