— Неужели это и правда будет так невыносимо? — раздался смешок Майкла.
Грейс повернулась и увидела его потрясающий зад как раз в тот момент, когда он снял штаны. Она была настолько смущена, что даже не представляла себе, что он посмеет снять с себя последнюю деталь своей одежды, которая обещала хоть и маленькую, но такую необходимую степень приличия.
Грейс едва не задохнулась. Должны же быть какие-то слова, чтобы описать всю эту гору грубой силы, представшей перед ней, но она была слишком потрясена, чтобы подыскать слова в сложном водовороте мыслей, будораживших ее разум в промежутках между резкой дрожью, которая каждые несколько минут прокатывалась по позвоночнику.
— Я хочу сказать, — Майкл продолжал стоять лицом к огню, — что мы оба сделаны из одной и той же простой, Богом данной, плоти и крови. — С этими словами он повернулся к Грейс и встретился с ее пристальным взглядом.
Обидевшись, Грейс закрыла глаза и повернула голову, чтобы молить о спасении от… от… от чего-то такого, чего она не могла припомнить в своей жизни. Грех. Это, несомненно, было частью греха. Она молилась о спасении оттого, о чем практически ничего не знала.
Правильно. Одна и та же простая, Богом данная, плоть и кровь. Неужели он нес такую чепуху? Господи, это ему дорого обойдется…
Майкл приподнял одеяло и осторожно лег рядом с ней. Она вздрогнула и поспешно отодвинулась. Нет, ее мокрую сорочку необходимо снять, и Майкл чувствовал, что терпение у него на исходе.
— Успокойтесь, — прошептал он. Обхватив ее за талию, Майкл, несмотря на судорожные протесты с ее стороны, снял с нее сорочку и прижал Грейс к своему телу.
Боже, она была холодной, как ледышка. А вот ему скоро станет жарко. Майкл изо всех сил старался отвлечь свое внимание от близости женского тела.
— Дайте мне ваши руки, пробормотал он Грейс на ухо. Его пальцы переплелись с заледеневшими пальцами Грейс, ноги он продвинул вперед, пока не столкнулся с ее ногами. Немного раздвинув колени, Майкл сомкнул их вокруг ее ледяных ног.
Грейс вздрогнула всем телом, а из горла вырвался какой-то сдавленный звук, который она не смогла сдержать.
— Все в порядке, дорогая. Подвинься поближе ко мне… Давай немного поспим. — Майкл попытался как можно больше прикрыть ее хрупкое тело своим. — Не волнуйся, все самое худшее уже позади. — Для нее. А для него все самое худшее только начиналось.
Он почувствовал ее слабый выдох, а потом еще долго прислушивался к ее прерывистому дыханию, прежде чем их тела не образовали единое целое. Очевидно, она была слишком потрясена или измучена выпавшими тяжелыми испытаниями, чтобы что-то сказать. Прошло немного времени, и напряжение наконец покинуло ее.
