В четыре часа котел уже гудел. Это звонкое гудение индусы, как видно, приняли за возмущенное рычание чудесного слона. Манометр показал давление в пять атмосфер, и Сторр стравил пар из котла, что выглядело, как если бы он вышел через кожу гигантского животного.
— Давление нормальное, Монро, — крикнул Банкс.
— Двигай, Банкс, — ответил полковник, — но иди осторожно, чтоб не задавить никого.
Почти совсем рассвело. Дорога вдоль Фалгу была сплошь забита толпой паломников, мало расположенных уступать нам проход. Двигаться вперед и никого не задавить было в таких условиях нелегко.
Банкс дал свисток два или три раза. Богомольцы ответили на него неистовыми завываниями.
— Посторонись! Посторонись! — крикнул инженер, приказывая механику приоткрыть регулятор.
Раздалось шипение пара, устремившегося в цилиндры. Машина подалась вперед на полколеса. Мощная струя белого пара вырвалась из хобота.
Толпа на минуту отодвинулась. Регулятор был наполовину открыт. Трубные звуки, издаваемые Стальным Гигантом, усилились, и наш поезд начал медленно продвигаться между сомкнутыми рядами индусов, которые, казалось, не хотели уступать ему дорогу.
— Банкс, осторожно! — вдруг закричал я.
Склонившись вниз с веранды, я увидел, как дюжина этих фанатиков бросилась на дорогу с явным намерением погибнуть под колесами тяжелой машины.
— Внимание! Внимание! Отойдите! — кричал полковник Монро и делал им знак подняться.
— Дураки! — кричал в свою очередь капитан Худ. — Они принимают нашу машину за колесницу Джаггернота. Они хотят погибнуть под колесами священного слона!
По знаку Банкса механик перекрыл пар. Паломники, распростершись ниц на дороге, казалось, решили никогда не подниматься с нее. Вокруг них суетилась фанатичная толпа, испуская крики и подбадривая их жестами.
Машина остановилась. Банкс был в большом затруднении и не знал, что делать.
Вдруг его осенило.
— Посмотрим! — сказал он.
Он тотчас открыл кран продувки цилиндров, и мощная струя пара вырвалась на дорогу, в то время как воздух огласился резким свистом.
— Ура! Ура! Ура! — закричал капитан Худ. — Подхлестните их, друг Банкс, подхлестните!
Способ оказался удачным. Фанатики, почувствовав струи пара, отшатнулись, вскочили, крича как ошпаренные. Позволить себя задавить — пусть! Позволить сжечь себя — никогда!
Толпа отступила, дорога освободилась. Регулятор открыли полностью, колеса глубоко врезались в землю.
— Вперед! Вперед! — воскликнул капитан Худ, он бил в ладоши и смеялся от всего сердца.
