Поселимся в твоей обители, – говорил Ганс, по-негритянски блестя зубами. В келье стояла темень. Маша узнала его только по голосу. – А захочешь, останемся здесь. Мне брат иерей разрешит.
Маша поняла, что разговор о женитьбе идет давно, это горькая таблетка задурила ей голову, заставив путать явь со сном. Рука Ганса ласково перебирала ее пальцы. Ничего ужаснее в Машиной жизни не случалось. Забыв обо всем, она пискнула и отодвинулась в угол.
Ага, уже говоришь! – обрадовался Ганс.
Маша включила светильник, схватила с тумбочки блокнот, ручку и быстро начеркала: «Нет, я только кричать могу. И по морде».
Не нравлюсь?! – искренне удивился Ганс. – А не много ли ты себе позволяешь, сестра? Я, конечно, понимаю: пятая ступень, подарки от старших братьев… – Он кивнул на коробку с конфетами. – Но, сестра, в конце концов, не тебе же выбирать жениха!
Это было что-то новенькое.
«А кому, тебе, что ли?» – черкнула Маша.
Тоже верно, – согласился Ганс. – Но брат иерей может попросить за меня в штаб-квартире. Как-никак, я у него правая рука!
«А может, уже не ты?» – запустила провокацию Маша, показав опять же на коробку. Вчера она не знала, куда ее деть: с подоконника коробка падала, в тумбочку не помещалась. В конце концов Маша поставила ее ребром на книжную полку, как раму с картиной. Теперь в глазах Ганса это выглядело так, словно коробка выставлена специально, чтобы все спрашивали и знали, какие люди дарят Маше конфетки.
Сглотнув слюни, Ганс отпустил ее руку:
– И кто же из них? Иерей или казначей? Маша загадочно улыбнулась. Фиг он отважится спросить у самих братьев, пускай мучается.
– Ну и мир с тобой, сестра! – буркнул Ганс и ушел, горбясь.
Без характера человек. Жестокий, а без характера.
А странно Ганс говорил: «Не тебе жениха выбирать». Кому ж еще, преподобному, что ли?… Сначала Маша подумала об этом не всерьез. Перечитала свои почеркушки в блокноте, вспоминая весь разговор, и вышло, что так и есть! Подбирают пары в штаб-квартире (наверное, в Корее у преподобного), и ни жених, ни невеста здесь не вольны, но Ганс надеялся повлиять на решение через брата иерея…
Неужели это возможно в наше время? Неужели домашнюю Соню, и богатыршу Олю, и укушенного брата, между прочим, очень симпатичного, – всех переженят не пойми с кем, и они примут эту дурь с обычной радостной улыбкой?!
Маша сгребла с полки брошюрки и начала листать. Какая-то сестра из ее предшественниц здорово над ними потрудилась: где важную строку подчеркнула, где целый абзац.
