— Хо-хо! Действительно просто, — иронически воскликнула Вера Васильевна.
— Уверяю вас, что это совсем не сложно, если знать и понимать, как делать… Китайцы говорят: «Это не колодец глубок, а веревка коротка».
— Как делать… — в раздумье повторила Вера Васильевна. По яркому румянцу на щеках, по горевшим глазам было видно, что тема разговора ее сильно взволновала. — Знать!.. Но если знать, то надо учиться.
— Безусловно!
— Где вы этому учились? Кто вас учил? Может быть, есть какие-нибудь курсы, семинары или заочное обучение? Ну скажите, Костя. Кто учит коммунистическому воспитанию?
— Маркс, Ленин, а затем великие наши педагоги: Макаренко и Ушинский.
— С вами невозможно говорить серьезно!
Разговор не удалось закончить. В прихожей раздался звонок и топот Олиных ног. Когда Константин Семенович вышел в прихожую, там уже стоял Борис Михайлович.
— Здравствуй, Оленька! Что-то ты сегодня слишком нарядная? — весело говорил он. — Куда-нибудь собралась?
— Нет. Это я нарочно для вас оделась…
— Ай-ай-ай! Вот так номер! Слышал, Костя? Дочка-то у тебя уже принимает меры… Хочет мне понравиться…
Оля брякнула, не подумав, и сейчас стояла, не зная, куда деться от смущения.
— У нас есть жизненный принцип, — выручил ее отец. — Скажи ему, Леша.
— В человеке всё должно быть красиво и чисто. И душа, и платье, и лицо! — выразительно сказала девочка.
— Замечательный принцип! Но мне помнится, что Чехов говорил несколько иначе…
— Да, но мы критически осваиваем классическое наследство…
Татьяна Михайловна предупредила подругу и в общих чертах рассказала о Борисе Михайловиче, но, когда он вошел, Вера Васильевна от удивления высоко подняла брови.
— Знакомься, Боря. Вера Васильевна тоже учительница и наш друг.
— Я же знаю вас, Борис Михайлович! — воскликнула Вера Васильевна. — Года три или четыре тому назад вы проводили у нас экзамены в Дубровке.
— В Дубровке? Был. Совершенно верно.
— Страху нагоняли!
— Вот насчет страху — не помню, а как прошли экзамены… Нет, тоже не помню. Ничего такого… ни конфликта, ни особых успехов…
— Ну, это дело прошлое, — вмешалась Татьяна Михайловна. — Вы же приехали с новостями, Борис Михайлович. Не томите. Не испытывайте нашего терпения!
— Удивительное дело! Жена за мужа беспокоится, а он — хоть бы что! Я всё жду, когда он спросит…
— А зачем спрашивать? — с улыбкой сказал Константин Семенович. — Достаточно на тебя посмотреть… Ну а подробности — дело второстепенное.
— Да, Костя. Дело наше, как говорится, в шляпе. Сообщение мое слушали с большим интересом. Вся твоя программа принята. Особенно там понравился раздел о труде… Будем считать, что опытная школа существует. Правда, пока на бумаге, но теперь дело за тобой. Я свое сделал.
