— Отца или мать Олега вы видели?
— Нет.
— Вероятно, ему было стыдно показывать вас своим родителям?
— Почему стыдно?
— А как вы думаете — почему? Кто у него отец?
— Не знаю, не спрашивал. А чего он вам дался, этот Олег?
— Как его фамилия?
Блин угрожающе поднял голову и встретил строгий взгляд Горюнова. Ему очень хотелось нагрубить, выругаться или снова закатить какую-нибудь сцену, но вместо этого он только пожал плечами и, отвернувшись к стенке, пробурчал:
— Не знаю фамилию.
— Неужели! Извините, но я не могу поверить.
— Точно говорю! Настоящую не знаю. Один раз он сказал, что фамилия у него Кашеваров, но это так… врет! Я узнавал. Никаких Кашеваровых в том доме не живет.
— Хорошо. Это я выясню. Меня интересует еще Людмила Садовская. Вы с ней давно знакомы?
— Давно.
— Ну как давно?
— Точно не помню.
— Приблизительно… неделю, месяц, год, два?
— А иди ты знаешь куда! — вдруг закипел Волохов. — Спрашивай про дело. За что взяли? За ларек? Вот и спрашивай про ларек. Привязался, как ножом в бок… Олег, Люська… Да у меня таких знакомых половина Ленинграда!
— Не надо преувеличивать, Волохов, — с улыбкой сказал Константин Семенович. — Половина Ленинграда — два миллиона. Вы имеете представление о такой цифре? Если эти — ваши знакомые — выстроятся в затылок по три человека в ряд, то они вытянутся на шоссе от Ленинграда до Москвы.
— Ну, это я так… к примеру.
— Вы хотели сказать, что у вас много знакомых…
— Конечно, много.
— Не так уж, много, как это вам кажется. Ваша мать говорила, что вы очень хороший мальчик, но на вас плохо влияют приятели. Что у вас дурная компания… На предварительном допросе вы тоже показали, что Петухов и Садовский сбили вас с толку. Так ли это?
— Ну так что? — покосившись на следователя, спросил Волохов. — При чем тут пацаны?
— Они на вас плохо влияли, подговорили вас на воровство. Так?
— Ну, пускай так.
— Затем на вас плохо влияли: Николай Чумаченко, Баталов, Савельев, Миловидов. Так?
И снова неожиданный вопрос поставил Волохова в затруднительное положение.
— А кто они такие? — после некоторого молчания спросил он.
— Неужели забыли! — удивился Константин Семенович, вытаскивая из папки листок. — Вот у меня тут записаны клички… Огрызок, Пуля, Партизан, Зануда, Султан, Грыжа, Карапуз. Дружная была компания… Нехорошо, Волохов, забывать друзей. Олег Кашеваров вас помнит… Видите, даже конфеток послал.
— До суда будет помнить…
— Чтобы вы на следствии про него случайно не вспомнили. Не правда ли?
