Мальчик смутился, опустил голову и неуверенно пробормотал:
— Он врет.
— А я думаю, что оба вы врете. Да, да! Врете! Только я не выяснил еще, зачем это вы врете, зачем выгораживаете Гошку Блина?
Петухов от удивления вытаращил глаза. Было ясно, что эту кличку он слышит первый раз.
— А ты и не знал, что у Волохова есть кличка?
— Не знал. Гошка Блин? Верно, что Блин.
Губы мальчика расползлись до ушей, а в глазах загорелся веселый огонек. Эти резкие переходы от страха к любопытству, от любопытства к смеху, от смеха к отчаянию, говорили о большой непосредственности. Петухова нельзя было назвать уродом, но сочетание рыжих волос, большого рта, пуговки вместо носа, светлых глаз и множества веснушек делали его очень некрасивым. И всё-таки он был симпатичен, и чем дальше, тем больше нравился Константину Семеновичу.
— А у тебя есть кличка?
— Меня Петухом зовут… по фамилии.
— Мать свою ты любишь?
— Когда как… Я ее жалею.
— Почему жалеешь?
— А почему я родился? Ей бы надо аборт сделать, а она побоялась. Вот я и родился ей на горе, — охотно пояснил мальчик.
— Понят-но! — раздельно произнес Константин Семенович и вдруг неожиданно строго сказал: — А теперь говори всё начистоту. Всё, что знаешь о Волохове.
Перемена в тоне, как в зеркале, отразилась на лице Петухова:
— А я ничего не знаю.
— Как не знаешь? Это он предложил обворовать ларек?
— Он.
— Ну вот и говори.
— Он давно говорил, что можно денег добыть, гулянку устроить, выпивон…
— Как давно это было?
— Летом… в самом начале, когда нас на каникулы распустили.
— А ты Чумаченко Николая знал? Баталова, Савельева, Миловидова? — спросил Константин Семенович, без труда вспомнив фамилии воров, дело о которых он вел весной.
— Знал. Они в нашей школе учились.
— А где они теперь, знаешь?
— В колонии.
— А ты знал, что они были связаны с Гошкой Блином?
— Нет. Я тогда еще ни разу его не видел.
— А когда ты с ним познакомился?
— Летом.
— Как это случилось? Кто тебя с ним познакомил?
— Я у Кольки был, а у него сестренка есть, про которую я говорил… Ну, вот которая нас на барахолку хотела послать. А потом этот Волохов к ней пришел. Вот. Увидел меня и говорит… А не ты ли, случаем, Петух? Ты-то мне и нужен. Я, говорит, про тебя давно слышал… Вот.
— От кого он слышал?
— Не знаю. От Люськи, наверно.
— Дальше?
— А потом… После того раза я долго его не встречал. Куда-то он уезжал, что ли… А потом опять встретил. Он звал нас вместе с Колькой на лодке кататься. Про голубей ему Люська сказала. А он говорит: дураки вы, и больше ничего! Денег везде полно лежит. Надо их только взять. Ну вот… Мы и согласились. Два раза ходили, только ничего не вышло, а на третий раз…
